Последняя охота

— Работа есть. Имеем и трактор. Правда, уж очень старый. Когда-то им даже дорогу до поселка чистили от снега, но теперь кобылой обходимся. Его оживить — дешевле новый купить. Вот только денег нет, а так бы… Вон, минтаевую икру малькам подвезти нужно. А на чем? Не на плечах же тащить? На лошади? Но много не нагрузишь. Старая. Вот и ездит Федор каждый день. Если глянете и сможете отремонтировать нашу технику, будете на ней работать. А вы, Валентина, в цех пойдете мальков выращивать. Завтра приносите паспорт, оформим вас и работайте.

Влас мелким бесом кружил рядом. Уж очень понравилась ему пухленькая, как сдобная булка, деваха. Лицо крупное, круглое, румяное. Глаза карие большие, рот припухлый. Все остальное — глаз не оторвать. Так и хотелось потрогать округлости. Валька доверчиво, по-детски улыбаясь, рассказала, что живут они вчетвером в частном доме. Держат хозяйство и огород. Отец с матерью работают на рыбокомбинате, но там теперь идут сокращения. Вон и брат, Сашка, попал под них, остался без работы.

— Ему уже жениться надо. А кто за безработного пойдет? — поведала Валентина, увидев Лиду, торопливо пошла к ней.

«Хороша телка! Спелый арбуз!» — глянул вслед Меченый.

А тут и Сашка подоспел:

— Нина Ивановна, солярка имеется? Глянул на технику. Кое-что надо проверить, довести, но не безнадежно. Жить будет!

— Только жить? А работать?

— Техника живет, когда работает!

— Солярка у нас есть. Целая цистерна! Еще летом завезли. Вам ее надолго хватит. Много деталей потребуется для ремонта?

— Завтра скажу окончательно. Сегодня бегло осмотрел, завтра — все насквозь…

— Кстати, ничего не слышал о беглых зэках? Поймали их или нет? Тут к нам участковый приезжал, — вспомнила Нина Ивановна.

— Слышал, что поймали всех четверых, а подробности Валька расскажет. — Позвал сестру: — Расскажи про беглых! Ты ж все слышала от пограничников.

— А их в распадке взяли. Чудные! Разве не знают, что у нас пограничная зона? Сами себя выдали. Видать, замерзли здорово и вздумали согреться: костер развели. У нас это запрещено. Даже малышня таким не балуется. Вот и приметили их. Троих живьем взяли, а последнего целый день искали. Под вечер нашли мертвым. Его рысь задрала. В распадке, сами знаете, их полно. Там заповедник начинается. Отстрел запрещен. А он не знал, пошел за дровами, и с концом… Горло порвано, и вся одежда в клочья. Руки — аж черные, все в царапинах. Видно, долго боролись, но рысь сильнее оказалась. Одолела. И зачем сбегал? Из тюрьмы живым бы вышел.

— Давно их поймали?

— С неделю назад.

— А кого они убили?

— Сторожа рыбокомбината, деда Пахома. Он, как узнал, что беглые, отказался их кормить. Послал матом всех. Они его сзади ножом убили.

— Говорили, за поселком!

— Ну да! Утащили его туда.

— А документы?

— У беглых нашли. Дед всегда их при себе держал. На всякий случай. Эти паразиты все забрали. И пенсионную книжку. Говорили, что средь них один самый страшный был. Его-то рысь и прихватила. За Пахома растерзала. Сами знаете, у нас не сбежишь. Где милиция прозевает, там пограничники найдут.

Влас вздрогнул, слушая Валентину.

— Никто из наших не стал им помогать. И на суда не взяли. Так гады двух собак поймали и одну уже из шкуры вытряхнули. Вторую на привязи про запас держали, нашу: я ее ночью с цепи отпустила погулять. Хорошо, что вовремя пограничники успели. Зато когда милиция забирала их в машину, так вломили этим бандитам! Мордами об железные пороги! Так и надо сволочам! — разошлась Валентина.

Влас мигом от нее отскочил и столкнулся со Смирновым.

— Пошли перекурим, — предложил тихо.

— Ты знал кого-нибудь из них, из беглых?

— Нет. Просто горько, что вот эта телуха кайфует, как менты оттыздили беглых. А если ее братана словят? Иль они не люди? В тюрягу любой загреметь может, вырваться из нее попробуй, — вздохнул Влас.

— Одного не пойму: почему они из Невельска в Ясноморск пришли? Невельск — портовый город. А в поселке что? Рыбацкие катера… Ну, еще пограничники. Их катер не возьмешь. Почему они оказались в поселке? Зачем рисковали? Там, как и здесь, всякий чужой на виду.

— Видать, не доперли. А может, подраскинули, что в тиши да в глуши проще угнать посудину. Им по хрену — на чем. Лишь бы оторваться от Сахалина. Только не обломилось никому.

А я знал Шайбу. Тертый вор. Из «закона» и паханов его давно вышибли за жлобство. Так, слышал от наших. Своим в зону ничего не посылал. Потом как будто занычил долю. Ну, попал на сход. Разборка была крутой. Выкинули к шпане. Он снова сколотил «малину».

— Ты участковому о том сказал?

— Зачем? Они не по этим признакам искали. Да и не помощник я ему. Пусть каждый сам свой крест несет. Плохие те мужики иль хорошие, не мне решать. Сам такой же. С той разницей, что не ударяюсь в бега, знаю бесполезность затеи… А ты бы сорвался?

— Никто ничего не может гарантировать, пока живет на этой земле.

— Шайбу ты знал в натуре? — спросил Влас.