Последняя осень первой мечты

— Не хочешь понимать, — поправил ее Илья. — Ты полетела, моя хорошая. У тебя выросли крылья. Ты почувствовала свободу. Избавилась от страха. За тобой ухаживает несколько перспективных мужчин. И не только Даня. Я знаю, что ты ходила в кафе с одним сотрудником, а потом он тебя еще несколько раз приглашал, но ты почему-то отказываешься, хотя вроде не против, потому что он тебе нравится.

— С Кириллом интересно общаться. С ним время незаметно пролетает, — прошептала Даша.

— Я знаю, что тебя звал в кино бывший одноклассник. И когда ты ездила с Даней, то заинтересовала Иванова. Я все знаю, Даш. И знаю, что ты все время останавливаешься, потому что я тебе мешаю.

— Это не так, — возразила Даша. — Дети…

— Оставь детей в покое. Растут, учатся. Рома в сад пойдет. Мила пока не дурит. Хорошая была идея отдать ее на компьютерные курсы. Там как Пашу нашла, так и дурость прошла. А Паша кроме компьютеров ничем не интересуется. И ей полезно, — перебил ее Илья. — Ты детьми не прикрывайся.

— Все равно, нельзя начинать новые отношения у них на глазах. Не будет примера семьи.

— А у нас и не получилось с тобой создать семью. Давай правде в глаза посмотрим. Ведь не получилось. Я не могу быть отчимом твоим детям, потому что не могу дать им хороший пример. Не могу быть тебе опорой и поддержкой. Со мной неинтересно. Раньше тебе негде было жить, поэтому ты и сошлась со мной. Но теперь ты встала на ноги. Что ты плачешь, моя хорошая?

— Вроде и правда, только все не так.

— А как тогда? Ты расскажи, а я послушаю. А то все говорю и слова тебе вставить не даю.

— Меня закрутила работа. Это было как опьянение. Дела резко пошли в гору. Внимание. Никогда не думала, что его будет столько. Мне же тридцать пять. Молодость прошла. А тут… Но они мне не нужны. Мне ты нужен.

— Так кажется. Ты за меня цепляешься, как раньше я цеплялся за тебя. Ты мой якорь. Почему-то ты решила, что я твой якорь. Боишься пучины, в которую превращается твоя жизнь. Впереди страшная неизвестность. А я здесь уже известный, — возразил Илья.

Даша промолчала. Что тут можно было сказать? Илья во многом был прав. Когда она выходила на работу, то думала, что все получится. Отчасти так и было. Вначале она успевала и уроки у Милы проверить и суп сварить с кашей на завтра, пообщаться с Ромой и Ильей. Так продолжалось месяц. Все это время Даня куда-то ее вытаскивал вместе с детьми. Она не видела в этом чего-то предосудительного. Долго думала, что Дане просто скучно, вот он и крутится около них. Но он так за ней ухаживал. И до нее это дошло недавно, когда он попытался ее поцеловать.

— Я Даню ударила, — сказала Даша.

— За что?

— Чтоб он не лез ко мне. Решил, что меня можно поцеловать.

— Не понравилось? — спокойно спросил Илья.

— А зачем мне с ним целоваться? — спросила Даша. — Зачем он полез?

— Ты ему нравишься.

— И что? Он разве не понимает, что я с тобой?

— Это не имеет значения.

— Для тебя не имеет, а для меня имеет.

— Почему?

— Илья, прекрати. Ты же не можешь так думать серьезно.

— Как так?

— Что я могу встречаться одновременно и с тобой и с ним.

— Он лучше меня. И ты со мной познакомилась раньше, чем с ним. Поэтому, если ты будешь с ним, я пойму.

— Глупый, — она положила голову ему на плечо. — Сегодня сидела с так называемыми друзьями. Друзья. Ты веришь в дружбу?

— Нет.

— Я тоже. У всех лишь шкурный интерес. Даже Аде не верю. Попросила меня взять ее к себе на работу, а теперь все время хочет меня подсидеть. Того и гляди нож в спину воткнет. А сегодня она начала рассказывать всем про тебя. Напилась. Язык развязался.

— А тебе было неприятно.

— Не то, что было неприятно. Я не поняла чему они смеются. И какая разница с кем я живу? Какая кому разница с кем я делю постель?

— Мы давно вместе не были, — сказал Илья. — Давно тебя не целовал. Все время боялся разбудить.

— Илья, поцелуй меня, — попросила Даша.

— Нет. Не сейчас.

— Почему?

— Тебе это не нужно, — сказал Илья.

— А что мне нужно?

— Душ, халат и теплый чай.

— Я упаду.

— А я тебя поймаю. Поэтому я и рядом.

Теплая вода снимала тяжесть дня. Ноги гудели из-за неудобных туфель. Даша провела ладонью по щиколоткам, которые были в красную полоску из-за ремешков, что их натерли.

— Зачем носить такую обувь? А все ради красоты, — проворчала Даша.

— Ты и без этих ремешков красивая.

— Только для тебя. Ты готов видеть меня любой, а другие не готовы. Для других надо быть красивой и накрашенной.

— Фальшивые друзья. Я это проходил, — сказал Илья.

— А я не хочу проходить. Знаешь, чем хорош душ? Под ним можно плакать и слез не видно, — сказала Даша, чувствуя, как кружиться голова. — Я сейчас упаду.

— Не бойся, я тебя всегда поймаю, — его руки оказались на талии. Помогли выбраться из ванной. Даша уткнулась носом в его плечо.

— Почему так? Почему такая слабость?

— Не знаю. Может потому, что ты устала и запуталась? — предположил он.

— Когда с Борей жила, то все было тяжело, но понятно. А с тобой все непонятно. Слишком сложно.

— Мы сами усложняем себе жизнь, — сказал Илья. — Пойдем чай пить.