Последняя осень

1

Мне о том рассказывали сосны

По лесам, в окрестностях Ветлуги,
Где гулял когда-то Ляля грозный,
Сея страх по всей лесной округе.

Был проворен Ляля долговязый.

Пыль столбом взметая над слободкой,
Сам, бывало, злой и одноглазый,
Гнал коня, поигрывая плеткой.

Первым другом был ему Бархотка,

Только волей неба не покойник, —
В смутной жизни ценная находка
Был для Ляли друг его, разбойник.

Сколько раз с добычею на лодке

Выплывали вместе из тумана!
Верным людям голосом Бархотки
Объявлялась воля атамана.

Ляля жил — не пикнет даже муха! —

Как циклоп, в своих лесистых скалах.
По ночам разбойница Шалуха
Атамана хмурого ласкала…

2

Раз во время быстрого набега

На господ, которых ненавидел,
Под лазурным пологом ночлега
Он княжну прекрасную увидел.

Разметавши волосы и руки,

Как дитя, спала она в постели,
И разбоя сдержанные звуки
До ее души не долетели…

С той поры пошли о Ляле слухи,

Что умом свихнулся он немного.
Злится Ляля, жалуясь Шалухе:
— У меня на сердце одиноко.

Недоволен он своей Шалухой,

О княжне тоскует благородной,
И бокал, наполненный сивухой,
Держит он рукой своей холодной.

Вызывает он к себе Бархотку

И наказ дает ему устало:
— Снаряжай друзей своих и лодку
И немедля знатную молодку
Мне доставь во что бы то ни стало!

А за то моя тебе награда,

Как награда высшая для вора,
Все, как есть, мое богатство клада…
Что ты скажешь против договора?

Не сказал в ответ ему ни слова

Верный друг. Не выпил из бокала.
Но тотчас у берега глухого
Тень с веслом мелькнула и пропала…

3

Дни прошли… Под светлою луною

Век бы Ляля в местности безвестной
Целовался с юною княжною,
Со своей негаданной невестой!

А она, бледнея от печали

И от страха в сердце беспокойном,
Говорит возлюбленному Ляле:
— Не хочу я жить в лесу разбойном!

Страшно мне среди лесного мрака,

Каждый шорох душу мне тревожит,
Слышишь, Ляля!.. — Чтобы не заплакать,
Улыбнуться хочет и не может.

Говорит ей Ляля торопливо,

Горячо целуя светлый локон:
— Боже мой! Не плачь так сиротливо!
Нам с тобой не будет одиноко.

Вот когда счастливый час настанет,

Мы уйдем из этого становья,
Чтобы честно жить, как христиане,
Наслаждаясь миром и любовью.

Дом построим с окнами на море,

Где легко посвистывают бризы,
И, склонясь в дремотном разговоре,
Осеняют море кипарисы.

Будет сад с тропинкою в лиманы,

С ключевою влагою канала,
Чтоб все время там цвели тюльпаны,
Чтоб все время музыка играла…

4

— Атаман! Своя у вас забота, —

Говорит Бархотка, встав к порогу, —
Но давно пришла пора расчета,
Где же клад? Указывай дорогу!

— Ты прости, Бархотка мой любезный,

Мне казна всего теперь дороже!
— Атаман! Твой довод бесполезный
Ничего решить уже не может!

— Ты горяч, Бархотка, и удачлив,

Что желаешь, все себе добудешь!
— Атаман! Удачлив я, горяч ли,
Долго ты меня морочить будешь?

Атаман, мрачнея понемногу,

Тихо сел к потухшему камину.
— Так и быть! Скажу тебе дорогу,
Но оставь… хотя бы половину.

— Атаман! Когда во мраке ночи

Крался я с княжной через долину,
Разве я за стан ее и очи
Рисковал тогда наполовину?

— А не жаль тебе четвертой доли? —

Ляля встал взволнованно и грозно.
— Атаман! Тебя ли я неволил?
Не торгуйся! Поздно, Ляля, поздно…

Ляля залпом выпил из бокала

И в сердцах швырнул его к порогу.
— Там, где воют ветры и шакалы,
Там, в тайге, найдешь себе дорогу!

5

Поздний час. С ветвей, покрытых мглою,

Ветер злой срывает листьев горсти.
На коне испуганном стрелою
Мчится Ляля в сильном беспокойстве.

Мчится он полночными лесами,

Сам не знает, что с ним происходит,
Прискакал. Безумными глазами
Что-то ищет он… и не находит.

— Где княжна? — вскричал разбойник Ляля

Сквозь тугой порыв лесного гула.
И сказал Бархотка, зубоскаля:
— Вечным сном княжна твоя уснула…

Атаман, ушам своим не веря,

Вдруг метнулся, прочь отбросил плетку,
И, прищурясь, начал, как на зверя,
Наступать на хмурого Бархотку.

— Жаль! Но ада огненного чаша

По тебе, несчастная, рыдает!
— Атаман! Возлюбленная ваша
Вас в раю небесном ожидает!

Тут сверкнули ножики кривые,

Тут как раз и легкая заминка
Происходит в повести впервые:
Я всего не помню поединка.

Но слетелась вдруг воронья стая,

Чуя кровь в лесах благоуханных,
И сгустились тени, покрывая
На земле два тела бездыханных…