Последняя Пасха императора

Просто прекрасно, что он по устоявшейся привычке сунул в бумажник пластиковую карту «Шантарского кредита» – на автопилоте, по устоявшейся уже привычке пользоваться максимумом достижений технотронного века. Так что гонять машину в Шантарск за деньгами не пришлось, черт его знает, как там обстояло в уныло загибавшемся Предивинске, но в «золотой столице» Курумане было изрядное количество отделений разнообразных банков. Так что уже через полчаса он выходил из солидного даже по шантарским меркам здания с чуточку потяжелевшими внутренними карманами.

Без нужды сделал парочку кругов. Слежки за ним вроде бы не просматривалось – он, конечно, не бог весть какой спец в ее выявлении, но, если учесть, что за ним должны были (если он правильно догадался) топать по пятам тоже совершеннейшие любители… Каковых, кажется, на хвосте не висело – что ни о чем еще не говорило…

Резиденцию Ванятки он отыскал без особого труда, только раз уточнив у аборигенов, где означенная улица находится. Оказалось, искомый дом располагался совсем близко от бывшего особняка купца Корнеева – метров через двести свернуть налево, в тихую улочку, еще метров триста по ней… Дом был послевоенной постройки, двухэтажный, неказистый, толстый слой штукатурки кое-где обвалился, открывая основательную, надо признать, кирпичную кладку: на совесть строили при Осипе Виссарионыче. За что бы ни брались, все тогда делали крайне основательно – и то, чему теперь ужасаются, и то, чем до сих пор законно гордятся…

По первоначальным наблюдениям Смолина, половину квартир в домишке так и занимали старые жильцы, но у каждого из трех подъездов красовались разномастные вывески. Загадочное ООО «Синильга», магазинчик мебельной фурнитуры «Апекс», стоматологический центр «Санитус»… вот наконец и «Империум»…

Судя по табличке на двери одной из бывших квартир, часы были еще приемные, а потому Смолин решительно распахнул дверь и вошел.

Что сейчас находилось в бывшей кухне, осталось неизвестным по причине закрытой двери. Дверь в одну из комнат оказалась открыта, Смолин из коридора видел, что там никого нет – только парочка заваленных бумагами столов с торчащими посередине компьютерами: ага, наш Ваня тоже не чужд технического прогресса.

Последняя дверь тоже была закрыта, и Смолин без раздумий дернул ее на себя. Подалась. Такой же стол, заваленный бумагами. За компьютером, сосредоточенно егозя пальцами по клавишам, сидит генеральный директор, уставясь на экран со столь сосредоточенно-хищным видом, словно ожесточенно торгуется сейчас с кремневыми английскими дилерами за кусочек улицы Белгравия. Правда, этой версии решительно противоречили раздававшиеся звуки: классическое звуковое сопровождение какой-то компьютерной стрелялки: рокот боевых космолетов, писклявое «пьу-пьу-пьу!» очередей, треск, грохот…

Увидев Смолина, Дюков проворно ударил по клавише, после чего настала тишина. На посетителя король куруманской недвижимости взирал со смешанными чувствами: вроде бы и надеялся на что-то приятное для себя, но и допускал, что ему сейчас без лишних преамбул дадут в ухо…

– Василий Яковлевич… – осторожненько начал Степа, – вы не квартиру ли предлагать пришли?

Смолин усмехнулся:

– Наоборот, совсем даже наоборот… – увидев, как вытянулось лицо Степы, добавил: – Вот только вешаться не надо, друг мой Степан Сергеевич. Я вам денежки принес, за квартиру, за январь…

Он уселся напротив и достал аккуратно перехваченную банковской упаковкой пачку рыженьких «пятерок». Положил перед Степой. Тот смотрел опасливо и руку протягивать не торопился.

– Все в порядке, чего там, – уверил его Смолин, ощущая нешуточный подъем духа, – здесь, как легко догадаться, ровно пятьсот тысяч. Помнится, Степа, ты именно столько рассчитывал получить за весь дом? Вот я его и покупаю. Дом. Весь. Незамедлительно. И не надо мне тут глазки закатывать с видом хитрым и лукавым! – прикрикнул он. – Я прекрасно помню, ты говорил, что и на пятьсот согласен. К тому же, что немаловажно, позволь напомнить, Степан Сергеевич: одна из квартир и так моя, поэтому нужно было бы вычесть… Ну, ладно. Я тебе даю ровно пятьсот – с тем условием, чтобы мы сегодня же оформили все, что только можно. В «репе» регистрировать пока что не обязательно, это подождет… но прочие документы мы должны составить сегодня, чтобы ты получил денежки, а я – хибару… Ясно? – он склонился к собеседнику через стол с самым суровым выражением лица: – А если вздумаешь крутить, цену повышать или что-нибудь еще, гарантирую – моя квартирка так моей и останется, пока я жив, а ежели помру, к наследникам перейдет… наследничка ты видел уже, кстати, этот тот самый габаритный парнишечка, что любит за поясом пушку таскать… И никогда в жизни тебе дом не продать целиком, десять лет будешь маяться, впаривая его по квартиркам. А райончик неперспективный и все такое прочее. Вот тебе и весь расклад, простой, незамысловатый, обоим выгодный… Ну, что скажешь, Степан Сергеевич? Или бьем по рукам быстренько, или я ухожу и в жизни больше не появлюсь…

– Ничего не понимаю… – пробормотал Дюков.