Последняя «Пауза»

Всем пожилым жильцам старались выдать квартиры на первых трёх этажах. Поэтому бабе Нине досталась квартира на первом этаже, как раз в районе новых лавочек. В соседнюю квартиру заселили Инну Степановну. Виктор не знал, как удалось оформить все документы для Инны при её болезни, а семьи она не имела, но он был рад, что она не отправилась в пансионат для пожилых.

Вова с мамой переехали на пятый этаж, а Саша с родителями — на десятый этаж вместе с Мариной. Одинокая Анна вместе с молодожёнами Алексеем и Машей обосновались на седьмом этаже.

Счастливая семья из однокомнатной квартиры решила переехать в двухкомнатную с доплатой на шестом этаже, что позволяла программа реновации. Этой же схемой воспользовался Максим Михайлович.

Кириллу долго пытались вручить оповещение о переезде по программе реновации, но дверь он никому не открывал, кроме курьеров из местных алкомаркетов (да, в нарушение законов такие услуги предоставляются) и ресторанов, а в почтовый ящик он не заглядывал. Тогда по его душу явился уже знакомый Виктору судебный пристав в сопровождении полиции, и вручила ему повестку в суд в связи с нарушениями правил программы реновации. Кирилла насильно перевезли в новый дом решением суда, он был последним переехавшим жильцом их дома.

5 этаж, квартира № 19

Кирилл был последним, кто переехал. Но в доме остался владелец девятнадцатой квартиры — Виктор Кузьмин, который умер за год до реновации его пятиэтажки. Сердечный приступ и всё, его жизнь прервана, но неизвестно почему его душа никуда не переместилась, ни во что не преобразовалась. Именно поэтому он мог беспрепятственно обходить соседей и узнавать всё сокровенное о них. В этом ему помогала его аура общительности. Иногда он мог влиять на людей, отправлять им посыл к действию, но это было при жизни. Эта способность близка к гипнозу, но гипнозом не является. Виктор не знал, работает ли его способность без физического контакта, ведь теперь он — бесплотный дух.

Он долгое время после смерти находился дома, пока соседи не почувствовали смрад его разлагающегося тела. Это почувствовал новый партнёр Марины, когда они пришли к ней домой. В итоге вызвали полицию, скорую помощь и МЧС, чтобы вскрыть дверь его квартиры. Виктор думал, что привязан к телу, он спустился следом за работниками скорой, но из подъезда его не выпустил невидимый барьер. Он ещё долго пытался прорваться сквозь него, кричал, стучал бесполыми руками в двери, но его никто не услышал, никто не почувствовал. Попытки выбраться через окна так же ни к чему не привели. Он заходил сквозь дверь в пустующие квартиры, пытаясь выбраться на свободу через них, через соседний подъезд, но стены не пропускали. Теперь его существование ограничивалось подъездом.

У Виктора не было родственников, поэтому он не знал кто и где похоронил его тело. Представители управы выключили водоснабжение и электричество в его квартире. Без разницы, всё равно дух не мог взаимодействовать с материальными объектами мира живых за исключением предметов, на которых можно сидеть или лежать. Он не чувствовал жёсткость ортопедического матраса или мягкость подушки на табуретке (да и они не прогибались под его бесплотным телом), складывалось ощущение, что он просто сидел или лежал на деревянной поверхности, но это не приносило дискомфорта: неудобства и боль в суставах остались в старой жизни. Виктор не испытывал усталости, а сидение в кресле — это скорее привычка, чем необходимость.

Он думал о многом, оставшись в одиночестве. О своей жизни, о судьбе, о смысле жизни, но теоретических знаний ему не хватало, чтобы сделать однозначные выводы. Практические познания о своём положении не приносили новых выводов.

Виктор присутствовал при смерти Василия, но ничего нового или необычного не увидел. Три года назад на его руках умер старший брат — его последний родственник. С Виктором всё произошло так же: дыхание прерывалось, короткая конвульсия и остекленевший взгляд в никуда. Никакой вспышки. Образ умершего не предстал перед ним. Виктор звал его, но ответа не услышал, только лишь тиканье часов на прикроватном столике. Такое ощущение, что судьба только ему преподнесла подобную участь.

Виктор проводил всех соседей из своего подъезда, он наблюдал, как жители соседнего подъезда грузили свои пожитки в «газели» и уезжали в новый дом. Виктор размышлял, что же будет, когда придёт строительная техника и начнёт разрушать пятиэтажку, что будет с ним?

Через месяц после отключения дома от коммуникаций, территорию вокруг пятиэтажки оградили забором с рекламой новой новостройки, которую воздвигнут на месте опустевших панельных домов. Деревья, озеленявшие пространство между домами, срубили ещё неделю назад и вывезли бесполезными дровами. Виктор слышал от бывших соседей, что вокруг новостроек деревьев в разы меньше. Каменные джунгли расползаются, плотность населения растёт. И ведь никто не противился подобным проектам…