Последняя песнь Акелы. Книга третья

– Увы, мадемуазель, увы, – Деккард грустно улыбнулся девушке и отрешенно качнул головой. – Я просто художник, вот только полотна жизни привык расписывать красным.

До распадка, поименованного Деккардом «там», оказалось весьма не близко и посему, услышав, как буквально за соседним кустом возмущенно всхрапывают лошади, Полина обрадовано захлопала в ладоши. Однако стоило ей перебраться через кусты, как радость, вытаращив глаза и разинув рот от ужаса, моментально скрылась в неизвестном направлении. Оставаться на поляне она явно не желала. Полина, жалея, что лишена подобной мобильности, моментально спряталась за Лешкиной спиной и шумно перевела дух. Поляна могла служить прекрасной иллюстрацией для романа Стокера: на маленьком, пять на семь ярдов, кружке травы среди деревьев, в живых оставались только шесть лошадей и мухи. Прежние владельцы коников, обзаведясь кто «улыбкой» от уха до уха через все горло, кто – непредусмотренными природой отверстиями, сломанными куклами валялись то там, то тут. Кровь, густо залившая пожухлую траву, уже засохла и казалась огромным тёмным пятном, весьма и весьма смахивающим на чёрное солнце. Каждого из покойников густо облепили сонмища жирных мух, и оттого временами казалось, что мертвецы шевелятся. По крайней мере, Полине – точно.

– Бедные лошадки, – сочувственно пробормотала девушка, выглянув на мгновение из-за трапперского плеча и тут же нырнув обратно.

– А людей, значит, – Алексей усадил Полину спиной к жуткому полотну и не спеша направился к ближайшей лошади, – не жалко?

– Мсье Деккард сказал, что покойные были сплошь мерзавцы и отребье, – Полина скосила глаза на скрюченные в агонии пальцы ближнего к ней мертвеца и брезгливо оттопырила губу. – К тому же, – девушка заелозила по ломкой траве, изо всех сил стараясь не поворачиваться к мертвецам лицом, – они уже того… померши. А лошадки, – услышав жалобное ржание, Полина сочувственно шмыгнула носом, – живые и мучаются!

– Не беспокойтесь мисс, – снисходительно фыркнул Деккард, распутывая бабки очередного коня. – Еще пять минут – и лошади, и мы покинем это неуютное местечко. Так что потерпите чуток, а там – прыгните в седло и вперед, с ветерком! – скиптрейсер ехидно покосился на встрепенувшуюся Полину и довольно потянул себя за ус:

– Только седло от крови оттереть не забудьте…

– Я думаю, – Полина нервно сглотнула слюну и постаралась бочком сползти поближе к кустам, – даже не так – я не уверена, что смогу поехать на этих лошадках…

– Умение думать – изумительное умение, мисс, – назидательно буркнул Деккард, обыскивая седельные сумки. – Но бывают моменты, когда нужно запихать это умение в за… куда подальше и просто делать, что должно.

– Зачем запихать куда подальше? – жалобно протянула Полина и кинула беспомощный взгляд на Пелевина. Наткнувшись на встречный взгляд из серии «сама напросилась, теперь расхлебывай», девушка обреченно вздохнула, зажмурилась и, глядя на мир через едва-едва приоткрытое веко, повернулась к Деккарду.

– Есть у меня племяшка, – скиптрейсер вынул из седельной сумы трофейный кисет с табаком, понюхал, одобрительно вздернул брови и полез за бумагой. – Мери-Сью звать, книжки умные любит – страсть, – Деккард свернул внушительную самокрутку, распалил и с видимым удовольствием выдохнул струю дыма. – И есть у племяшки живность: баран Андроид и овца Электра. И когда я у брата, племяшкиного отца, стало быть, гостюю, – он, заметив, что Полина непонимающе хлопает глазами, покровительственно ей подмигнул, – Мери, – Рик глубоко затянулся и медленно выдохнул дым, – понимаешь, Сью, – вечно теребит меня вопросом: а снится ли Андроиду овца Электра? И вот, что я скажу, мисс, – Деккард аккуратно подтолкнул Полину к лошади, – нет никакой разницы, думает ли баран об овце или не думает – один черт он её покроет, – заметив запунцевевшие щеки девушки, Рик самодовольно хохотнул и одним движением вскинул ее в седло. – Думай – не думай, толку – ноль. Один черт – ехать надо.

Деккард легонько шлепнул Полинину лошадь по крупу, перекинул дона Педро через седло другой и, взяв лошадь с пленником под уздцы, высвистал из кустов невзрачного на вид пегого мерина. Алексей, выпотрошив из мешков и сумок покойников всё, что могло бы быть полезным в походе, взлетел в седло выбранного для путешествия жеребца и, свистнув Бирюша и ведя в поводу двух заводных, неторопливо двинулся следом за друзьями.

2 июля 1900 года.

Претория

Все усилия попасть в столицу засветло были сведены на нет бесконечной сутолокой возле блокпоста. Вереницы внешне малоотличимых друг от друга фургонов с беженцами и фуражирами стремились въехать в Преторию. Навстречу им двигались вереницы фургонов с беженцами, воинскими подразделениями и просто авантюристами, стремясь вырваться из города на оперативный простор.