Последняя побудка

Для него это было не ново. Он видел такое много раз – на западе, на исходе войн с индейцами нейтральные племена одинаково боялись и банд грабителей, и белых. Они хотели одного: чтобы их оставили в покое. То же самое происходило на Кубе и на Филиппинах – всюду, где партизаны жили за счет местных жителей. Как бы они ни были дружелюбны, местным жителям доставалось с обеих сторон, и, в конце концов, они превращались в своеобразного противника. Они могли быть так же опасны, как настоящие противники. Хотя теоретически, даже если хочешь помочь, доверять никому нельзя. Если местное население давало повод к сомнениям, его приходилось уничтожать, не важно, нейтрально оно или нет. Сейчас, не желая будоражить местное население, он скакал, держа одну руку не на пистолете, а близ спрятанной под жилетом кобуры. Он никак не мог прикрыть себя со всех сторон, поэтому он послал еще троих дозорных, чтобы они следовали за первыми двумя и за ним, в пятидесяти ярдах позади, с единственной целью – следить, чтобы не выстрелили в спину. На улице по-прежнему не было людей, домов становилось больше, хижины сменились амбарами и квадратными домами с плоскими крышами из желтой глины; в глине виднелись камешки, торчали опорные балки. Он оглядел боковые переулки; кое-где попадались ослики и люди, которые тут же прятались. Взглянув вперед, он увидел главную площадь поселка с колодцем, выложенным кирпичом в центре; у колодца сидел старик в сандалиях на веревочной подошве. “Если и будут неприятности, – подумал Календар, – то именно здесь”.

Приблизившись, он поздоровался; крестьянин кивнул, не глядя на него. Он спешился и повел лошадь к колодцу так, чтобы она оказалась между ним и крестьянином. Календар увидел деревянное ведро и испугался, что в нем может быть вода. Он не думал, что местное население отравит собственный колодец, но крестьяне вполне могли отравить воду в ведре, поэтому, соблюдая меры предосторожности, ему придется его опорожнить. Однако вода здесь драгоценна, и если ведро не отравлено, он только оскорбит людей, выливая воду; поэтому он обрадовался, увидев, что оно пусто. Календар опустил ведро на веревке на глубину, как ему показалось в темноте колодца, около двадцати футов, вытянул его, выплеснув воду в ближайшую яму, и ослабил поводья лошади, чтобы она могла пить. Убедившись, что вода хорошая, он порылся в переметной суме, достал кружку, окунул в ведро, выпил остаток воды и поблагодарил старика за гостеприимство.

Старик снова кивнул. Он по-прежнему не смотрел на Календара.

Потом, взглянув на человека, прикрывавшего его, Календар поднял руку и махнул ему, и тот поскакал к нему через площадь. Городок был больше, чем ему поначалу показалось, – не три сотни домов, а все шесть, но на этой стороне площади их было меньше, чем на другой. Все равно он оставался начеку, пока не увидел, что напарник поскакал дальше по дороге и присоединился к остальным дозорным, которые объехали город кругом и ждали с другой стороны.

Теперь он был уверен: пока он тут, с колодцем ничего не случится, дозорные вернутся в колонну и скажут майору, что можно послать отряд за водой. Он снял шляпу, пробормотал что-то о жаре и, встав так, чтобы лошадь прикрывала его сбоку, принялся ждать.

Глава 30

Колонна разбила лагерь в ста ярдах от города. Приказания были ясны: не вступать в контакт с местными жителями без необходимости. В данном случае необходимость была: вода. Предполагалось, что грузовики будут возвращаться и привозить воду по мере необходимости, но грузовики прежде никогда не использовались для этого, и никто не подумал об ущербе, который нанесет дорога: севшие аккумуляторы, перегревшиеся радиаторы, лопнувшие шины, погнутые подвески, разорванные маслопроводы. Иногда масло выливалось, едва его успевали залить. Им необходима была вода в первую очередь для грузовиков и лошадей – люди могли и обойтись, в крайнем случае, пить меньше, и хотя еще были запасы на ближайшие дни, они не хотели рисковать. Кавалеристы вычерпали столько воды, сколько смогли достать из колодца, оставив немного местным жителям, а затем дали мэру вексель. Это вообще-то было бесполезно, так как его должны были оплатить по ту сторону границы, а он скорее всего никогда в жизни не бывал так далеко от своего селения. Но это было удобнее, чем везти ему деньги, и вообще, кому нужны деньги в деревне, где все основано на натуральном обмене.

Теперь, незадолго до заката, они поставили в круг повозки и грузовики, патруль охранял их снаружи. Лошадей распрягли, кавалеристы сняли уздечки и седла, привели лошадей в порядок. Прентис подождал, пока солнце почти село, принес канистру из-под бензина с отпиленным верхом, наполнил ее водой.

– Пока хватит. А то заболеешь.