Последняя побудка

С ружьями наготове они скакали вместе с другими кавалеристами по главной улице, к окраине, и позади раздавались новые и новые выстрелы; из переулков теперь тоже стреляли, и старик поглядывал на верхние этажи домов – не видно ли в окнах ружейных стволов, нет ли там людей, которые могут в них чем-нибудь швыряться. В основном он беспокоился, чтобы парня не зацепили пули. Старику показалось, что он заметил какое-то движение, и он выстрелил. Они миновали это окно, и он продолжал осматривать верхние этажи, при этом стреляя назад, в то время как майор вел их дальше по улице. Он посмотрел вперед, увидел открытое пространство: они уже почти миновали окраины; потом увидел железнодорожное полотно, караульную будку у станционного здания; майор повел отряд через рельсы и повернул налево, где они оказались между двух пологих холмов; караульный выскочил из будки, целясь в них, старик застрелил его и проскакал мимо. Он взглянул туда, куда вел их майор, в долину между двумя пологими холмами, и снова перед ним возникло то ущелье в Колорадо, из которого они спустились к реке и попали в ловушку, расставленную индейцами. Но на этот раз ущелье оказалось больше похожим на другое, к северу отсюда, недалеко от деревни, где их преследовали федеральные войска. Он проскакал сквозь него, увидел новую равнину – настоящий котел, и это было совсем плохо, потому что горы оказались слишком высокими, чтобы оттуда можно было выбраться. Черт побери, они оказались в западне! Они развернулись и двинулись назад. На скаку старик увидел, что на краю города полно солдат и местных жителей. Он увидел, как солдаты вскакивают в седла. Майор повел кавалеристов назад тем же путем, потом свернул на дорогу, по которой они входили в город, скача изо всех сил, чтобы соединиться с той частью отряда, которую он оставил там. Старик не понял этого, не понял, почему майор не поступил так с самого начала, почему он свернул в это ущелье вместо того, чтобы скакать прямо. Может быть, майор не думал, что они окажутся так далеко? Или считал, что все вскоре успокоится и можно будет начать переговоры? Старик не понимал этого, но и не считал, что майору следовало попытаться так сделать. Это не имело значения. Теперь они выехали на открытое место, и старик мог не слишком беспокоиться о парнишке. Парнишка был молодцом, а уж когда дело касалось лошадей, то ему равных не было: он скакал быстро и хорошо, подстегивая лошадь, но не загоняя ее. Старик теперь думал только о себе, стрелял, считал, скольких он уложил. Он посмотрел вперед и увидел остальную часть отряда. Все были на дороге, сбились в кучу, кружились на месте и смотрели в сторону города. Он не понял, что они там делают, почему они не пришли на помощь. Старик и все остальные поравнялись с ними, остановились, повернулись, и. Боже ты мой, все кавалеристы мигом оказались в седлах и направились к ним.

– Убираемся отсюда! – крикнул майор, но им и не нужна была команда.

Не успел он договорить, как они повернули лошадей и кинулись вниз по дороге. Мексиканские солдаты бросились в погоню. Их лошади меньше устали, и они поскакали углом, пытаясь зажать колонну с флангов. Все поле было разделено прямыми каменными стенами, ярдах в пятидесяти друг от друга. Погоня настигала их, солдаты отстреливались. Старик посмотрел вперед и увидел, что один взвод развернулся, как их учили, чтобы попытаться остановить погоню. Он скосил глаза и увидел, что парнишка тоже среди них.

– Не смей! – крикнул он, но парень уже спешивался. Старик резко развернул лошадь и поскакал к ним. Он схватил ружье, спрыгнул на землю, подбежал к парню, который прятался за камнями. Пули так и свистели над головами.

– Черт, ты что, с ума сошел? Но парень не слышал. Вместе с другими он стрелял в солдат. Тут старик допустил ошибку. “Думай о себе, о том, что ты делаешь”. До сих пор он ни разу не нарушил этого правила. Даже сейчас он не понимал, что нарушает его. “Не позволяй никому отвлекать тебя. Сосредоточься на том, что делаешь”. Сам бы он ни за что не остановился. Он понимал, что это глупо, что им нужно более надежное прикрытие. Он должен был быть рядом с парнем. Календар понимал, что это неправильно, но это чувство смешивалось с чувством потрясения и страха, с инстинктом защищать его. Он не обратил на него внимания и вместе с парнем стал стрелять из-за камней в солдат. Мимо пролетали пули, кавалеристы падали, как падали и солдаты по ту сторону. А потом увидел, что солдаты слишком близко, и понял, что надо уходить. Он схватил парня и потащил его назад. Остальные кавалеристы уже отходили. Они вскочили на лошадей, старик втолкнул парня в седло, и вот все уже были верхом и, отстреливаясь, поскакали, чтобы присоединиться к отряду.