По результатам всех этих событий невзрачный обершрайбер, Вероника Лутц, затерявшаяся на пароходе, идущем к спасительной Ultima Tule среди группенфюреров СС, крупных партийцев и инженерной элиты, находилась в совершенном смятении. Такое с ней было лишь однажды, в тот день, когда покончил с собой ее муж Дитрих. Но те, хотя и тяжелые, переживания постепенно были вытеснены ее отношениями с Ройтером. Да, очень неправильными отношениями. Она же видела во всем, что происходило с ней, не что иное, как промысел небес. Кто, как не Господь, послал ей, тогда гарнизонному библиотекарю, волшебную встречу с Ройтером? Ведь то было искушение. И она ему, увы, поддалась… Но Господь милостив. Не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не будешь прощен, не будешь прощен — не спасешься. Хотя сейчас с уверенностью сказать, было ли это самоубийство, а не акция маки — трудно. Как-то скомканно все тогда расследовалось. Военная полиция отнеслась к делу формально, слишком очевиден был мотив! Ничтожный майоришко интендантской службы против аса из асов, кавалера рыцарского креста, портреты которого висят по всей Германии в каждом втором отделении гитлерюгенда! Если бы не Рёстлер, они вообще бы ограничились написанием протокола и не попытались бы ударить палец о палец. Да, оно, собственно, и так закончилось ничем, и она — у разбитого корыта — дважды вдова здесь и претендентка на 2-й круг ада
Он простил ей все, он явил очередное чудо. Разве не чудо, что она спасена из погибающего Берлина? Ей дан счастливый билет в один конец, за который в тот момент отдавали все состояние. А почему бы и нет? Виллу? Банк? Завод? — Все равно все достанется русским. Ничего уже не имело такой ценности, как билет на паром до Мальмё в те страшные дни. Однако все было много проще, а может, и наоборот — сложнее. Билет в один конец ей обеспечил вовсе не Господь, а ее непосредственный руководитель группенфюрер СС Ганс Рёстлер.
Глава 14
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ[31]
— Вы тоже оставили дома невесту, юнкер?
— А вы? — отвечает вопросом фон Лангенау.
— У ней волосы светлые, как у вас.
И снова оба молчат, и немец кричит наконец:
— Так какого же черта трястись в седле по этой мерзкой земле навстречу турецким псам?
И маркиз улыбается:
— Чтоб воротиться.
База 211, или «Новая Швабия», представляла собой несколько подледных поселений, каждое из которых размером со средний порт Бискайского побережья, объединенных надежной транспортной сетью. Прав был в свое время Дёниц, сказав, что его подводники осваивают настоящую Шангри-Лу. Здесь было все. Теплые реки создали подо льдом громадные промоины, внутри которых температура не опускалась ниже 18 градусов. Некоторые очень походили на бункеры в Бресте. Разница была лишь в размерах. На шельфе была нефть, в горах молибден, золото, но главное — уран. Система гидросооружений позволяла получать термальное тепло и электричество в достаточных количествах для питания заводов и судоремонтных мастерских. Это же тепло использовалось для подогрева посадочных полос аэродрома. Посадка на такие полосы — ювелирная работа — то же самое, что на авианосец. Коротенький отрезок бетонки, дальше герметичные ворота, которые открываются на несколько секунд по запросу, и дальше длинное подземелье. Вернее, «подледье» — лед толщиной в километры. Модифицированные Me 262 не были основной авиационной боевой единицей базы. То, что составляло настоящую ударную силу, прятали в бункерах. «Ханебу» — летающие диски. Аппараты, похожие на английские пехотные каски. Иногда они совершали тренировочные полеты, но их не было видно, а только слышно. С-с-с-шшшшш! И нет их уже.
Население новой Германии было чуть больше 120 тысяч. Военные, моряки, ученые, квалифицированные рабочие. Женщин было очень мало. Только самые заслуженные эсэсовцы и специалисты могли перевезти сюда семьи. Но это бич любого флотского коллектива. Проект с завозом проституток из Аргентины, который поначалу бодро стали реализовывать, оказался на грани провала. Трудно было найти девиц, желающих ехать на край света в полную неопределенность. Официальная версия — добывающая компания на удаленной точке нуждается и так далее… Но зачем, когда заработать можно без труда особого в том же Буэнос-Айресе. Всех-то карт вербовщики по понятным причинам раскрыть не могли. А если могли бы, это не облегчило бы задачи. Короче, шлюхи, они и в Аргентине шлюхи.