Последняя принцесса Нуменора (СИ)

— Достойных людей повстречали вы оба,
Не знаю, когда их увидите снова,
Их мысль попытаюсь привлечь я извне,
И больше, чем вам, нужны они мне.
Придем мы сейчас к моему шалашу,
Меня не тревожить я вас попрошу.
Не день и не два я буду молчать,
Меня в это время нельзя отвлекать.

Трое хоббитов пошли вслед за Мудреной, разговаривая шепотом, боясь нарушить ее сосредоточенность. Буги исподтишка наблюдал за колдуньей. Она шла, легко переступая босыми ногами, подвластная тому особому ритму, в котором жила.

— Лавашка, — попросил он, — кто она такая, расскажи?

— А никто толком не знает, — ответила та, — пришла к нам в деревню и все песни пела и пела. Мы поначалу из нор не выходили, а потом не выдержали. Голос у нее добрый, если она и вправду добра кому желает. Она нам рассказала, что знаки оградительные начертила вокруг нашей земли от всех врагов. И с чудищем этим окаянным намудрила чего-то: изменила его вкусовые привычки, — он теперь землянику ест. Она не убивает никогда, а как-то в мозги проникает и перестановки там делает. Смеется иногда звонко, прямо заливается, пляшет и только стихами разговаривает. Знает обо всем, о чем ни спросишь. Так и поселилась у нас в деревне, мы ее кормим? — она нам поет.

— Как же так получилось, что ты гномам попалась, раз у нас в деревне такая могущественная колдунья объявилась? — спросил Шумми.

— Она не всегда у нас живет, пропадает куда-то время от времени. А эти твердолобые мочалки напали на меня в лесу, когда я за медом лазала.

— Ну-ну, продолжай, — усмехнулся Буги, — зачем это ты им понадобилась?

— Раз поймали, значит, понадобилась, — тряхнула челкой Лавашка, — ненужных не ловят. Может, я тайну какую-то знаю, тебе-то что?

— А-а-а, — протянул Буги, — тайну значит? А как насчет клада?

— Клад, — подмигнула Лавашка, — это мое приданное. Не скромно об этом выспрашивать. Разве что ты, Буги, жениться на мне захочешь, когда я подрасту?

— Ни в коем случае, — отскочил от нее Буги, — пусть у меня коленки облысеют, если такая мысль хотя бы раз придет мне в голову.

— Ну вот и не любопытствуй, — рассмеялась Лавашка, — я свое приданное от всех прячу. Она покосилась на Шумми, но тот сделал серьезное лицо и не проявил к ней никакого интереса. Шумми считал Лавашку маленькой девчонкой, недостойной его внимания, и Лавашка вздохнула.

Они подошли к постройке, сплетенной из ивовых веток с конусообразной крышей. Как и все, что принадлежало Мудрене, ее шалаш отличался простотой и аккуратностью. Мудрена вошла в свое жилище, села на циновку и сосредоточилась. Хоббиты устроились неподалеку, чтобы охранять ее убежище от всяких посягательств, никто не должен был помешать Мудрене вызволять из беды их друзей.

Мириэль и Юниэр не вернулись назад, когда поняли, что потеряли след гномов.

— Мы их не догоним, — сказала Мириэль, удивленно оглядываясь по сторонам.

— Я никогда не видел такого красивого места! — восхищенно воскликнул Юниэр.

— Я тоже. Но здесь все слишком совершенно, чтобы быть настоящим.

И, действительно, было чему изумиться. Повсюду их окружала феерия удивительных красок: насыщенная яркая зелень, роскошные цветы благодатного лета: пестрые орхидеи, королевские магнолии, источающие томительно-сладкий аромат — палевые и винно-фиолетовые розы. Гигантские папоротники смыкались и расходились вновь, словно волнистые веера с причудливым рисунком. Они подошли к небольшому овальному озеру аквамариновой прозрачности, вода в нем была холодная и чистая, с золотистыми чешуйками слюды на дне. Даже разноцветная галька на берегу казалась отмытой до блеска. В центре озера фонтаны взмывали ввысь и, коснувшись безупречного неба, обрушивались вниз светоносной пылью. А на противоположном берегу ленивые водопады, опоясанные радугой, свергали струи воды с мраморных гор. Ни одного пожухшего листочка не было на деревьях, ни одного изъяна в безукоризненных формах. Любая, даже самая мелкая деталь, поражала изысканностью. И плоды в этом благодатном месте казались совершенными, гроздья винограда светились солнечным блеском и оказались медово-сладкими и ароматными на вкус.

Юниэру и Мириэль стало легко и весело. Они уже забыли, как очутились в этом лесу.

— Мирэ! Может быть, мы попали на земли бессмертных?? — предположил Юниэр.

— А может, мы спим или бредим? — возразила та.

Целый день они бегали друг за другом, беспричинно счастливые, опьяненные спелым виноградом. Все заботы и тревоги последних дней стерлись из памяти, как будто их и не было.

Ближе к вечеру они вышли к большому озеру. Над ним клубились туманы, синие и серебристые, а гладкая поверхность воды временами волновалась и сверкала разноцветными бликами. Все это что-то напоминало Мириэль, какую-то историю из детства.