Последняя принцесса Нуменора

На следующий день, прогуливаясь по улицам города, они попали в настоящее столпотворение. Гремели призывно трубы, и все спешили туда, где на стыке улиц развевались разноцветные флаги и воздушные змеи, а красочные плакаты возвещали о каком-то неординарном событии. «В это время года не должно быть ярмарки», — недоумевал Исилдур.

— Это цирк из Средиземья приехал, тетеря! — вразумили его местные знатоки.

— Слюдко Хохмач покажет сегодня класс! Ты был на прошлой неделе на представлении?

— Да! По-моему, шерстяные коротышки самые уморительные! — переговаривались люди между собой. Увлекаемые людским потоком, Исилдур и Лиэль приблизились к месту в самый разгар представления.

На высоких столбах вокруг арены, за которой раскинулся огромный шатер из яркой парусиновой ткани, зазывалы громко выкрикивали нескладные стихи. Ни один из них не перебивал другого, живописуя публике все редкостные номера, которые предстояло исполнить циркачам.

Сюда, сюда! Без промедленья!
Слюдко Хохмач даёт представление.
Чучела из Средиземья
Вам для увеселенья!
Смотри, как Бобла и Груда
Друг друга тузят, паскуды,
Ты пуп надорвёшь от смеха,
Чудесная будет потеха!
А вот такого урода
В слезах создавала природа.
В массивном теле — маленький ум,
Вот наш герой — тролль Хрумодрум.
Пиво лакает Вилли Жбан,
Того и гляди, треснет, болван!
Знатная тут веселуха,
Смейся от уха до уха.
А как хороши мохнатые ножки,
Желает девица по пояс сапожки,
В такую красотку нельзя не влюбиться,
В очередь все, кто хочет жениться!
Коль приуныл от Замогильного Голоса,
То не робей, подпали ему волосы!
Пощекочи ему пятки —
Пустится в пляс вприсядку!

Вот на сцену кубарем выкатились два странных существа человеческого роста, но полностью обросшие шерстью и сгорбленные, с руками, слегка не достающими до пола. Их лица напомнили Лиэль летучих мышей, она отшатнулась в ужасе.

— Кто это? — спросила она Исилдура.

— Это орки, — ответил тот.

Следом за орками из шатра появился грузный мужчина с роскошной чёрной бородой, его живот гордо выпячивался вперёд, как парус, надутый ветром. В левой руке он сжимал кнут. Толпа вокруг заулюлюкала, приветствуя брата хозяина цирка.

— Эй, Громилло! Что ты нам покажешь? Хлестани их, Выдрыч!

— Все ли сделали ставки? Не скупитесь! Мои ребята в отличной форме! Разве Выдрыч привёз бы вам из Средиземья какой-то хлам? Мы уважаем нашу почтенную публику. Это самые отборные, самые драчливые орки! Других таких не сыскать! Они друг друга смертельно ненавидят! Посмотрите сами, как они отдубасят друг друга!

— Бобла Живодёр! — ударил он кнутом орка, который был худее и выше. Тот взвыл и выкрикнул что-то непотребное на своём наречии.

— И Груда Синежил! — подобным же образом представил Громилло Выдрыч и другого орка, коренастого, с широкой грудной клеткой. Тот лишь заскрипел зубами.

— Что же это делается?! — воскликнула Лиэль. — Это же варварство! Какое он имеет право так издеваться над ними?

— Тихо, ты! — зашикали на неё. — Это отродье! Орки! Наши люди страдали от них в Средиземье. Их пакостное племя заслужило ещё не таких побоев! Нашла, кого жалеть, — старый воин, неодобрительно смерив Лиэль взглядом, зло сплюнул.

— Но это живые существа, — упрямилась Лиэль.

Исилдур крепко сжал её запястье. Он ненавидел орков не меньше, чем все вокруг. Но Лиэль была права, что-то противоестественное происходило на их глазах. Он бы не удивился, если бы орки в своём стане устроили подобное развлечение с пленными рыцарями, это в порядке вещей у таких бесчувственных жестоких тварей. Но чтобы свободолюбивые нуменорцы предвкушали избиение двух, загнанных в угол живых существ, и издевались над ними публично, и платили деньги за такое сомнительное увеселение, — такое не укладывалось в голове.

Возмущенная Лиэль не хотела участвовать в этом гнусном мероприятии, но вырваться из плотного кольца вошедших в раж зрителей было не так просто. На сцене орки катались в одном шипящем и сквернословящем клубке так, что вокруг летели клочья шерсти, их подзуживала толпа, задние ряды напирали на передние. Казалось, ещё немного, и нуменорцы сами ринутся на сцену, чтобы добавить тумаков дерущимся оркам.

Исилдур и Лиэль оказались буквально придавленными к самой сцене.