Последняя принцесса Нуменора

Юниэр снова посмотрел наверх на четвертый ярус, но на этот раз не увидел той, к кому стремился всем своим существом. Поискал глазами в тревоге. Казалось, она ушла… Ну и что?! Он же не Олвик, чтобы всё время бежать за ней следом. Юниэр попытался сосредоточиться на пении, и в хор вновь влился его густой, обволакивающий голос. Но покой был нарушен, мешали тревожные мысли. Не обо всём рассказал он тогда в лесу принцессе. Его отпустили из Ориены с миссией, и она не была завершена. Он должен был предотвратить возвращение Моргота в Арду. Но если бы он только понимал как?

Ему был дан талисман, а, может, и оружие — металлическое кольцо с прозрачным кристаллом, закрепленным в центре. Вещица, на первый взгляд, самая обыкновенная, любой мог бы изготовить такую, и некому было объяснить, как пользоваться ею. Оракул только сказал, что следует быть внимательным и не пропустить знаки, и знание придёт само собой.

Ярон не успел взглянуть в азбуку Врага — книги Моргота. Но книги эти попали к Мириэль, и она штудировала их без устали. И хотя Юниэр гнал от себя эту мысль, он понимал, что именно принцесса станет проводником Темного Духа в наш мир, если только не помешать ей. Но, как и когда это произойдет, и что именно он должен предпринять, оставалось загадкой.

Как хотел он повернуть время вспять, вернуться в те беспечные времена, когда он считал себя самым обычным человеком, а идея спасти мир не приходила ему в голову. В самом деле, такая сверхзадача по силам разве что могущественным Валарам. К чему он и Мириэль ввязались в игры айнуров? Он взглянул на запад, как бы вопрошая Валаров, но они были безмолвны, так же, как и тёмное море, слабо мерцающее при свете звёзд. Лишь звезда Эарендила сияла ярче луны, слепила чистым голубым сиянием.

Как удалось Феанору создать такое чудо? Юниэр поневоле залюбовался ей, и вдруг не просто звезду увидел он, но и весь небесный корабль Вингилиот — каждый гвоздик обшивки и кипень парусов — реальный, видимый корабль, который рассекал просторы морей, прежде чем был вознесён на небеса. Он мерцал, подсвеченный голубым светом сильмарила, а великий посланник Эарендил гордо стоял у штурвала. Юниэр встретился с ним взглядом. Эарендил как будто бы тоже светился изнутри, длинные серебристые пряди его волос развевались на ветру, а корабль покачивался на небесной глади. Он молчал, но не сводил глаз с изумлённого Юниэра. А потом… он увидел серебристую лестницу, протянувшуюся от корабля к нему. «О, Эру, что это?», — прошептал Юниэр, и видение исчезло.

Какое-то время он не мог выйти из оцепенения, озираясь вокруг. Стало необычайно тихо, люди по-прежнему пели, но до него не долетало ни звука. Он посмотрел на свои руки, и ему показалось, что они отражают свет сильмарила. Наконец он успокоился, дыхание стало ровным, и снова взглянул на небо. Всё было как прежде. Вингилиот — созвездие, ослепительный свет исчез.

Что это было? Несомненно, он увидел знак, но как понять, что ему хотели показать? Чего от него ожидают? Не указывал ли Эарендил на то, что ему уготовано место рядом с ним на Вингилиоте? Упаси Эру от такого счастья. Ему нисколько не улыбалось скитаться в космосе с одиноким капитаном или стать ещё одной легендой о звёздном мальчике Юниэре. Нет, не надо.

Может, он намекает, чтобы Юниэр повторил его подвиг и отправился в Валинор искать поддержки и спасения? Но разве Валары не вездесущи? Разве им не ясно и без всякого посланника, что мир повис на волоске? Одно было ясно, от него действительно чего-то ждали, он был избран, если не спасти мир, то как-то поучаствовать в его судьбе. Что ж, учителя в Ориене тоже говорили, что в жизни мы все творцы и герои, а не безучастные зрители, а если перестанем заботиться друг о друге, то просто исчезнем…

С тяжким грузом злой вести преодолела подъём в гору бедная Айрен. Слёзы душили её. Она лишь на некоторое время покинула праздник. Собираясь в суматохе, они с Дорианом забыли его флейту в шалаше и заметили это только, когда хотели выступить дуэтом с песней во славу Кементари. Можно было бы попросить флейту у друзей, но Айрен хотелось, чтобы всё было также дивно и волшебно, как на репетиции, а для этого необходима была их родная флейта. Да и до шалаша рукой подать. Не замечая ступеней, сбежала она вниз, и песни сопутствовали ей, выплёскивались в мир, ликуя.

Совсем в ином настроении возвращалась она. Как она расскажет им? Всем им — добрым, смеющимся, поглощённым музыкой дорогим людям и эльфам? Как уничтожит их счастье в этот единственный вечер? И не сказать нельзя. Слишком важно. Юниэр увидел её первым и сразу понял: произошло что-то неладное. Он оказался перед ней прежде, чем она решилась войти в светлый круг славословящих Арду.

— Что случилось? Почему ты плачешь, Айрен? — негромко спросил он. Она всегда робела перед ним немного. Не в меру самоуверенным казался он, и ещё, что бы ни говорили другие, но не бывает ни у людей, ни у эльфов таких фиолетово-черных глаз. Но сейчас ей было необходимо выплеснуть печальную новость, давившую грудь.