Последняя руна (СИ)

— И что они означают? — от нетерпения у меня перехватило дыхание.

Верика застыла рядом и внимательно слушала, не спуская восторженного взгляда с магистра. У моей подруги появился новый образец для подражания.

— Обычная охранная надпись. Ты была возле старой лаборатории, — он прищурился. — Ну-ка, юная Руна, вспомни уроки! Какие знаки ты видишь?

— Символ для отвода глаз, «волшебная шкатулка», «мощь слова». Остальное стёрто. Для опытов не нужны лишние глаза и уши. Магия не покинет стен лаборатории, а заклинания станут мощнее. Это очевидно.

— Хороший потенциал, как я и говорил, — магистр остался доволен. — «Добровольность». Переступая порог, маг сам отвечает за свою жизнь и делает это осознанно. В прежние времена не боялись сплетать замысловатые чары. Некоторые стоили жизни исследователям или подопытным.

— Такие же замысловатые, как «рунная бабочка»? — вкрадчиво поинтересовалась я.

Айгермар закрыл книгу. Магистр Дромер шумно поднялся с места. От его резкого движения покачнулся стул. В кабинете словно сгустился воздух, а время остановилось.

Глава 21

Прямой и строгий, Артикус Дромер прошёлся от стола к окну. Он сложил руки за спиной и заинтересованно изучал парк, скрытый за витражными стёклами. Цветные осколки соединялись в красивые стилизованные цветы. Мы боялись дышать. Даже Айгермар сосредоточено сверлил взглядом спину магистра. Я тайком любовалась лицом молодого хаотика, пытаясь разгадать его тайны.

Что Йон делал в архиве? Ему что-то известно о заклятии «рунной бабочки»? Что вообще он знает о пропавших студентках? У Ларии было украшение из простеньких камешков. Ворот одежды Айгермара скрепляла похожая безделушка. Означает ли это, что они дружили?

Предположение заставило болезненно сжаться сердце. Я поспешно вернулась к раздумьям о тайне лаборатории. Это в моей голове в единый клубок соединились нахальная белка, её страх перед бабочками, Чибити — свидетель страшных событий в Академии. О мыслях Айгермара я ничегошеньки не знала. Попробуй угадай, если он постоянно молчит с каменным лицом.

— Здесь столько материалов.

Дромер положил узкую ладонь на бумаги рядом с собой. Обернулся с кривой улыбкой, за которой скрывалась непривычная неуверенность. Магистр сомневался. Не доверял легкомысленным студентам?

— Ну-ка! Ребятки! Помогите с архивом.

Он махнул рукой в сторону высоченных стопок папок, сваленных на подоконнике. Я уловила беспокойство в тоне магистра. Лучшее подтверждение, что Дромеру знакома формула «рунной бабочки», но говорить об этом он не желает. Но я не отступлю, добьюсь ответа.

Магистр указал на огромный старинный шкаф с пустой верхней полкой. Йон ловко забрался по лесенке, приставленной тут же. Порхающие движения хаотика заворожили меня. Словно не человек — крупная фиолетовая бабочка взлетела к потолку. Я потянулась к папкам. Следовало занять себя работой, чтобы перестать глазеть на вредного третьекурсника. Верика уже нагрузилась бумагами и несла стопку к шкафу.

— Столько разных записей, — начала я издалека, невольно повторяя фразу магистра. — Среди них нет мифов Академии? Я слышала легенду о тёмном лаборанте.

Айгермар покачнулся на ступеньке, вывернулся ужом, чтобы бросить на меня сумрачный взгляд. Опять недоволен? Ничем ему не угодишь!

Магистр тоже не оценил моего любопытства. Скептически приподнял правую бровь. Всегда так делал, когда я сбивалась при начертании или путалась в рунах.

— Есть такая сказка. Главное слово «сказка».

Он говорил с назидательной твёрдостью. Я и не сомневалась, что Дромер не любитель мифов и посмеётся надо мной.

— Но вы её знаете? — настояла я.

— Все в Академии знают эту легенду. Впечатляет она только первокурсниц.

Насмешку я пропустила мимо ушей.

— Если допустить, что лаборант выбрал жертву. Если допустить… Я не очень верю. Ерунда это! Но что следует делать девушке?

Новая стопка папок отправилась в руки Айгермара. Он свирепо выдернул бумаги и закинул на полку. Какие у него красивые пальцы… И сильные… Не будь хаотик таким резким и неприятным типом…

Так, Руна, ты не о том думаешь. Соберись!

— Вы умная девушка, Руна. Зачем вам забивать голову историями для нервных барышень?

Губы Дромера растянулись в улыбке, но серые глаза холодно изучали моё лицо. Он искал ответы, как и я. Пытался что-то понять. Бывший репетитор казался обеспокоенным.

— Я знаю, что это опасно. Слышала от старшекурсниц. Вы не допускаете, что я боюсь стать такой жертвой? Бояться не стыдно. А у меня большие планы на галерею лучших в семестре. Как ваша любимая Лария, — ехидно добавила я. — Я разбираюсь в рунологии не хуже госпожи Хермин.

— Все-то ты знаешь, — проворчал Йон. — Иногда лучше ошибиться несколько раз.

— И потерять баллы?!

Я не понимала, чем он недоволен.

— Потерять баллы и сохранить жизнь.

Вот как! Айгермар заботится обо мне. Неожиданно! Впрочем, а зачем же ещё он столько времени бегает за мной по Академии и зудит об опасности?

Дромер молча наблюдал за нашей перепалкой, а затем весомо произнёс:

— Лучший способ не попасть в руки лаборанта — забыть о нём. И не ходить в старый корпус.