Последняя сказка2

Что было дальше, Двадцатый не помнил – от переизбытка алкоголя в крови и внезапного испуга, его буйная голова закружилась, резвы ноги подкосились, и он грохнулся в глубокий обморок, второй и последний за тот вечер.

Очнулся он в следующий полдень, лежа на печи под тем же цветным одеялом, что и раньше. На этот раз рядом сидела добрая старушка, у ее ног терся большой, хорошо знакомый Двадцатому по пышному хвосту, рыжий кот.

Глава шестая, утро добрым не бывает. Командировка в центр

– Ох, и долго ты спишь, внучок! – улыбнулась ему бабушка Тая, тысячи солнечных лучиков-морщинок разбежались вокруг ее добрых глаз, – вставай завтракать скорей!

– Голова...ох, чтоб я сдох! Но...у меня не хватит баллов за все заплатить! – взволнованно произнес парень, вспоминая события последних суток и моментально вскакивая на печи, – за что вы все так добры ко мне?

– Неужели, ты б нам не помог, будь мы твоими гостями на Земле? – спросила старушка, и видя, что Двадцатый густо покраснел, добавила, – не смущайся, внучок, наступит твой день и час, когда только ты один спасешь всех нас...

Двадцатый вздрогнул, в ужасе передернув плечами от одной мысли, и спрыгнул с печи – за большим, накрытым белой скатертью столом сидел высокий статный юноша в нарядном изумрудном кафтане. Улыбаясь, он уплетал за обе щеки румяные пирожки, прихлебывая парным молоком.

– Кто это?! – недовольно спросил Двадцатый, – почему он ест мой завтрак?!

– Я Лесандр! – представился незнакомец, вставая, – я проведу тебя во дворец великого султана Тилифа!

– И, что я там забыл? – зевнул Двадцатый, после ночной пьянки у него все еще не проснулась совесть, но уже раскалывалась голова и безумно хотелось пить.

– У султана самые быстрые ковры-самолеты, – ответил Лесандр, – на одном из них ты сможешь вернуться на Землю!

Двадцатый слишком долго думал, что ответить, широко раскрыв от удивления рот, он принялся рассматривать собеседника круглыми от ужаса глазами. Лесандр был высок и строен, с карими выразительными глазами и светло-русыми прямыми волосами до плеч. Его лицо, загорелое и мужественное казалось простым и, из-за его улыбающихся добрых глаз, по-детски наивным. Но Двадцатый искал признаки безумия и полоумства, совершенно не обращая внимания на дружелюбную улыбку собеседника.

«Тряпка-самолет? Да он хоть раз слышал про чистый вакуум и невесомость?» – недоумевал про себя парень.

– Ну... спасибо! Отличная идея! Зачет!– промямлил Двадцатый, – а тебе-то что там надо?

– Я полечу будить спящую принцессу Аир, – улыбнулся Лесандр, – тот, кто ее разбудит – возьмет себе в жены! А мне как раз пора жениться!

– Класс! – буркнул Двадцатый, он уже сидел за столом и запихивал в рот большой горячий пирожок. Ему показалось, самое страшное, что может случиться на этой планете, это покупка у гоблина Расима или спонтанная женитьба, – когда стартуем?

– Скажу по чести – мы должны были это сделать три часа назад, пока Солнце яркое не стало жарким, – ответил Лесандр, запястье его правой руки было обмотано свежими бинтами, – но ты так крепко дрых – из пушки не пробудишь! И грезил о Земле...

– А что с твоей рукой? – неожиданно спросил Двадцатый, указывая на обмотанное запястье и пытаясь вспомнить события этой ночи – он отчетливо помнил костер, седовласого певца-гусляра, то, как разговаривал по видеофону с Третьим, но потом... потом был абсолютный мрак.

– Вчерашний орк меня поранил, – шепотом объяснил Лесандр, пряча забинтованную руку под стол, с видом, будто из-за печки вот-вот выскочит зеленый великан и присоединится к трапезе. На одном из его тонких пальцев Двадцатый заметил знакомое золотое кольцо с большим кроваво-красным камнем.

– Да... зеленый здоровяк радиоактивный, – землянин обхватил голову руками, пытаясь вспомнить произошедшее, но, к счастью, или, к сожалению, в то время он уже был изрядно пьян, – меня вырубило...

– Я с вами в край пустынный полечу! – услышали они звон колокольчиков, и на столе среди пирожков и крынки молока появился маленький Тилль, – в городе куплю себе новую звонкую свирель!

– Ну, хорошо, ты легок и забавен! – согласился Лесандр, расстилая на деревянном полу пестрый ковер-самолет, – пусть эльф нам принесет удачу!

После этого Двадцатый, со множеством недовольных писков и визгов, спешно умылся ключевой студеной водой и, по убедительным просьбам собравшихся, все-таки надел свой красный кафтан и шаровары, хоть и задом наперед. Вскоре все трое сидели на ковре, послушно парившем в полуметре над мягкой травой в саду, заботливая старушка подала им завернутые в полотенце горячие пирожки.

– Будьте осторожны, внучата! – кричала она, маша им вслед морщинистой натруженной рукой.

Тут сердце двадцатого передернуло – неужели так может быть, для этой милой доброй старушки действительно становились внуками все, кто только посещал ее крохотный уютный дом, утопающий в зелени и цветах.

– Я буду звать тебя Макс! – сказал Лесандр, когда они кружились над крышами, красными от черепицы, – в Неливерии даже у лошадей есть имена!