Последняя спецоперация «Нормана»

Центр вновь обратился к фигуре Мюрата и подверг тщательному анализу проводимую с ним работу. Сотрудники оперативного управления сделали вывод: «…Мюрат обладает хорошими возможностями для добывания ценной документальной информации. К включению в агентурную сеть еще не подготовлен. Отношения и связь с ним не закреплены и не носят стабильного характера. Пока неясен мотив его сотрудничества с нами даже для ведущего оперативного офицера».

Все написанное в аналитической справке соответствовало действительности. Начальник ГРУ согласился с мнением управления, однако взял переписку по Мюрату под личный контроль.

Действительно, мотив сотрудничества был пока неясен для Лебедева. Сначала он считал, что здесь материальная основа, однако потом изменил свое мнение. Предложенное вознаграждение за материалы Мюрат отклонил, взял только небольшую сумму, чтобы возместить транспортные расходы, связанные с переездами из Германии во Францию. Как он сказал однажды Алексею Ивановичу: «НАТО мне командировочных не платит».

В очередном своем отчете о работе с Мюратом полковник Лебедев написал: «Мюрат будет нам помогать тем, что у него есть. Он сам рассматривает и просит нас рассматривать эту помощь как проявление симпатии к нашей стране.

Я понимаю, что разговор о цифрах стесняет его, и он испытывает определенное неудобство. Нет нужды снова возвращаться к финансовому вопросу».

Казалось бы, работа налаживается. Лебедев понимал, что таскать секретные документы из Германии в Париж опасно, и предложил Мюрату переснимать их на фотопленку. Тот согласился.

Однако вскоре в работе оперативного офицера Лебедева и его агента произошел серьезный сбой. Он как раз и показал, что профессионализм обоих еще далек от совершенства, в сущности, и тот и другой не имеют серьезного опыта разведработы. У Лебедева, несмотря на весьма солидную официальную должность военно-воздушного атташе, это была первая зарубежная командировка, и ему еще предстояло стать маститым разведчиком. Что же касается Мюрата, то он и вовсе делал свои первые шаги на сложном и опасном поприще.

А просчет заключался в следующем. На очередной встрече с Алексеем Ивановичем Мюрат передал кассету с фотопленкой с якобы отснятыми документами из штаба НАТО. Кассету отправили в Центр. Однако в кассете пленки не оказалось.

Расследование показало, что Лебедев, перед тем как передать кассету Мюрату, не проверил ее на наличие пленки. Центр расценил это как ЧП.

Следующим отличился Мюрат. Он отснял восемь кассет фотоаппаратом «Минокс». К глубокому огорчению сотрудников в Москве, пленки оказались нечитаемы. Лучшие техники ГРУ пытались «вытянуть» их — увы, ничего из этого не получилось. Эксперты определили, что агент при экспонировании неправильно выставил расстояние. Мюрат был искренне огорчен, но ошибку не признал, объяснил «провальную» съемку недостаточным освещением.

Все это переполнило чашу терпения, и Центр вызвал Лебедева для объяснений в Москву. Здесь Алексей Иванович был заслушан на всех уровнях. Командование отметило его положительную работу с Мюратом, в частности, организацию фотографирования документов и ценность полученной информации. Однако его серьезно предупредили о недопустимости повторения срывов встреч и передачи пустых кассет. При этом были отмечены и некоторые другие недоработки в работе с источником, в частности, отказ Мюрата от безличных форм связи, излишняя спешка и краткость встреч.

Вместе с тем командование отметило, что Мюрат проявляет самостоятельность, трезво оценивает обстановку и действует с учетом объективных условий. В итоге Лебедеву было приказано продолжить работу с Мюратом, но вести ее максимально осмотрительно, чтобы не поставить под удар контрразведки ни себя, ни источник. Одновременно Алексею Ивановичу рекомендовать готовить Мюрата к работе с другим оперативным офицером, действующим под прикрытием советских гражданских учреждений.

Центр наметил еще три ключевых вопроса на этом этапе работы с Мюратом. Во-первых, учитывая его отрицательное отношение к оплате работы, открыть в резидентуре персональный счет на имя Мюрата на случай непредвиденных обстоятельств.

Во-вторых, организовать и провести встречу агента с представителем Центра.

И наконец, изучить и обсудить с источником его возможности, а также готовность информировать нас о планах подготовки вооруженных сил НАТО к внезапному нападению на СССР.