Последняя среда. Литература о жизни (Тема номера: Украина)

– знаешь, твоя бывшая жена хочет, чтоб ты вернулся – я не стал. Наступила зима. Начало ее у нас было почти бесснежным. Снег выпадал, но всякий раз ветер сдувал его с черной земли. В конце ноября я прочел в интернете в газете еженедельную колонку Назара. Он писал о том, как приезжает к своим детям, а в городе как раз выпал снег, завалил тротуары и брусчатки, облепил ветки деревьев. Назар берет детей и идет с ними по заснеженным улицам, пробуя руками снег, гулять в старый парк. Что-то рассказывает сыновьям о городе, зиме, снеге. Вечером я набрал номер Назара. Услышал молодой женский голос, согласившийся отвечать мне на русском: – Нет, Назара сейчас нет. Позвоните в одиннадцать.

Я позвонил в одиннадцать. Мне ответил мужской голос, похожий на голос Назара.

– Это Назар?

– Нет, – последовал резкий ответ.

– А есть Назар?

– Нет, – еще более резко и коротко.

Я не стал называть себя, извинился и повесил трубку. Наверно, это был брат Назара. В их стране проходили выборы. Говорили о вмешательстве России, хотевшей сохранить прежний режим. Команда Назара была, естественно, на стороне оппозиции. Противостояние в эти дни достигло максимума. Главным был вопрос: будут ли стрелять в митингующих войска? Поэтому, наверное, такой резкой была реакция на русскую речь. Я помнил, что после войны дед, бабушка и отец Назара пережили аресты и депортацию. Так или иначе, но больше звонить я не стал.

Войска не стали стрелять в народ, и оппозиция победила. В Москве проявляли интерес к событиям в соседней стране. Побаивались, что следующей в очереди «революций» стоит Россия. В середине января мне позвонил Игорь, двигавший на наш рынок современную литературу соседней страны.

– Слушай, – начал он, – я слышал, ты собираешься пригласить Молодого Поэта и Философа – обсудить революцию?

Ну, собственно, Философ сам собирался в Москву Но теперь он передумал, и я оставил эту идею. Философ заработал на выборах денег как политтехнолог и решил провести зимние каникулы не в морозной Москве, а в солнечном Египте, посетив знаменитые монастыри. Там на него должна была снизойти, как он это называл, «энергетика». Кроме того, он опасался, что «засветится» как пророссийский участник выборной кампании. Сейчас это ему было не с руки.