Последняя тайна

Дорогой брат Толстопуз! Все было бы прекрасно, если бы местные горностаи не приняли меня за свою царицу.

«Господи, она сошла с ума!» — подумал мэр. Сибил так долго была принцессой, что мысленно вознеслась на высшую ступеньку династической лестницы. Он продолжил читать:

Я знаю, ты подумаешь, что я сошла с ума и, прожив всю жизнь принцессой, совершила мысленный скачок.

«Пес ее подери, — подумал он, — она всегда читает мои мысли, как книгу!»

Но дело в том, что местные горностаи считают меня воскресшей из мертвых царицей Неферштеен, три тысячи лет назад приведшей их к свободе.

«Ну и что? Воспользуйся этим! Обдери их как липку, сестренка! Возьми деньги и убеги!»

Но я не хочу этим пользоваться, поэтому мы с Однолюбом…

«Ах ты толстохвостый выродок!»

…собираемся поехать на юг, чтобы скрыться от любопытных глаз. Однолюб, конечно, очень добр ко мне, но он меня порой изрядно раздражает. Врун вообразил, что влюблен в меня! Мне, конечно, это льстит, но я бы не могла увлечься им, даже если бы мы оказались вместе на необитаемом острове!

«Я думаю! Во-первых, он урод. Во-вторых, неродовит. И наконец, страдает плоскостопием. Двенадцатый размер».

Чем дальше я оказываюсь от Туманного, тем чаще думаю о лорде Легкомысле. Он никогда не проявлял ко мне интереса, но, быть может, виной тому его застенчивость? Он такой благородный, такой добродетельный и красивый! Но очень, очень сдержанный, как все настоящие аристократы. Я, конечно, не буду гоняться за ним, дорогой брат, но не замолвишь ли ты за меня словечко? Пожалуйста, только осторожно, чтобы не скомпрометировать сестру, не уронить ее достоинства. Попытайся разузнать, испытывает ли Легкомысл ко мне какие-нибудь чувства.

Твоя любящая сестра Сибил.

Внизу открытки он прочел тревожный постскриптум: Сегодня мне приснилось, что мы больше с тобой никогда не увидимся, дорогой брат.

Итак, Сибил без ума от Легкомысла Мудрого! Значит, все будет в порядке! Мудрого он примет в семью с распростертыми объятиями, хотя в прошлом Мудрые не всегда ладили с Недоумами.

— Ничего страшного, — пробормотал мэр. — Сын за отца не отвечает!

Он набрал телефонный номер Легкомысла и договорился с ним о встрече.

Они встретились вечером того же дня в «Прыгающих камешках».

— Недоум! — плюхаясь в кресло и поднося монокль к левому глазу, воскликнул лорд Мудрый. — А какое мясо подают сегодня? Ты хотел меня видеть?

— Да, да, хотел. У тебя еще служит ласка-камердинер, как бишь его?

— Ты имеешь в виду Голубка?

— Да, его, — почесав грудь, ответил Недоум. — Он ведь очень умен, не так ли? Я бы хотел, чтобы он руководил моей предвыборной кампанией.

— У тебя возникли трудности?

Недоум почесал нос и распушил бакенбарды:

— Представляете себе, этот проклятый Полный Вперед выдвинул свою кандидатуру на должность мэра! Думает, что может победить меня!

— А может?

Мэр заметно помрачнел:

— Да. Он умен, пес подери его глаза и печень! И очень популярен. К тому же я сам учил его управлять городом. Я был его наставником. Я по доброте душевной дал ему работу. А теперь он кусает лапу, которая его вскормила! Змей-предатель! Предатели! Меня окружают предатели!

— Ну, пока всего только один.

— Этого достаточно. Я чувствую себя окруженным.

— Я поговорю с Голубком. Посмотрю, что он скажет.

— А ты сможешь обойтись какое-то время без него?