Последняя улика (Сборник)

Чернов дернул плечами, собака забеспокоилась, и Волин, не получив ответа, понял, что нужно настоять на своем, обязательно настоять. Ответ покажет, лжет Чернов или нет. Ну какие могут быть основания скрывать имя товарища, просто приходившего на работу?!

— Ваши сослуживцы говорили об этом, так что скрывать нет смысла, капитан решил сказать, что Чернова проверяли уже по месту работы.

— Пусть тогда сослуживцы и назовут вам его, — не сдавался Чернов.

— А почему вы не хотите назвать? Причины есть к тому? — настаивал капитан, и Чернов, видимо, понял, что трудно объяснить это упорство. Понял и сделал правильный вывод.

— Сергей приходил. Суходольский.

«Суходольский! Что это? Опять совпадение? За матерью Печказова ухаживает Лена Суходольская! Так совпадение или… на этот раз нет?»

— Расскажите о нем, — потребовал Волин.

Чернову явно не понравилось это требование. Он молчал, затем хлопнул рукой по дивану рядом с собой. Собака тотчас вспрыгнула на диван, положила голову на колени хозяина, продолжая глазами следить за Волиным. «Обезопасился, — подумал Волин, — боится нас, что ли?»

В разговор вмешался Пахомов:

— Разрешите, товарищ капитан, один вопрос?

— Давайте, — разрешил Волин, и эксперт спросил Чернова, показывая на коляску:

— Это ваша вещь?

Чернов ответил нарочито небрежно, но за этой небрежностью почувствовалась тревога:

— Это я брал у сестры, еще когда жил с женой. Ребенка мы ждали. Потом жена уехала, а коляска так и осталась.

— Алексей Петрович, я прошу вас перенести беседу в милицию, попросил Пахомов. Волин хорошо знал эксперта. Для этой просьбы были, видимо, самые серьезные основания.

Сам капитан тоже подумывал об этом. Знакомство Чернова с Суходольским настораживало. Чернова следовало подробно допросить, а в условиях горотдела это проще сделать, да и проверить показания можно быстрее.

Пахомов внимательно следил, как Чернов запирает дверь, попросил показать тонкий стальной ключ с причудливыми бородками на конце.

— Изготовили сами? — поинтересовался он. — И замок тоже?

— Что здесь сложного? — опять пожал плечами Чернов. — Я ведь слесарь.

По дороге Волин пытался выяснить у Пахомова, что его заинтересовало, но эксперт лишь шепнул тихонько: «В отделе».

Едва приехали, Пахомов, пообещав позвонить, направился в лабораторию, а Волин, проводив Чернова в свой кабинет, поручил Карцеву собрать в паспортном столе сведения о Суходольском, разыскать участкового инспектора Гука, справиться о Елене Суходольской.

— И еще, — добавил он просительно, — пожалуйста, о Лузгине узнайте.

Карцев молча кивнул.

В отделе все закружилось с молниеносной быстротой. Первым удивил всех эксперт. Не успел капитан приступить к допросу, как его пригласил Николаев.

Войдя в кабинет начальника, Волин увидел, что полковник вместе с экспертом разглядывают тонкие блестящие стерженьки. «Да это же обломки отмычки из замка печказовской кладовки», — узнал Волин.

— Я думал, откуда они могли быть? — возбужденно говорил эксперт. Сравнивал с вязальными спицами, со спицами от зонтов — нет, все не то. Он обернулся к Волину:

— Алексей Петрович, эта отмычка, — эксперт кивнул на стерженьки, она из верхнего остова коляски, что в коридоре у Чернова стоит! Вы прошли к столу, — продолжал эксперт, — а я как раз возле коляски остановился. Гляжу, верхний остов, ну, на который тент натягивается, в коляске лежит, клеенка с него снята и несколько спиц откушено кусачками. Пригляделся очень похожи спицы на детали отмычки. Мне теперь нужны те спицы, из коляски, проведу экспертизу и дам точный ответ. Но мне кажется, я не ошибся.

— Если Володя не ошибается, надо у Чернова обыск делать, — задумчиво сказал Николаев, — может, еще что отыщется. Буду просить санкцию прокурора на обыск. И вот еще что, Алексей Петрович. Ваш Лузгин очнулся и подтвердил наши худшие опасения. Напали на него. Он решил посмотреть на дом Мавриди, затем пошел вслед за человеком, показавшимся ему знакомым. А парня этого, говорит, девица ждала, и вышла она из подъезда, где живет Мавриди. Жаль Лузгина — хороший, неравнодушный человек. Гордиться такими нужно! В общем, сейчас Суходольскую привезут, поехали за ней. Старушку договорились пока в больницу устроить.

Полковник замолчал. Волин тоже молча обдумывал услышанное. За несколько минут два таких важных сообщения!

Хотя эксперт торопил с обыском у Чернова, решено было вначале провести опознание Чернова соседкой Печказовых.

— Лузгина беспокоить нельзя, а если Чернова опознают, будет у вас предмет для разговора — раз, и основание для обыска — два, — так посоветовал Волину начальник и оказался прав.

Уже через полчаса соседка Печказова безошибочно указала на Чернова, стоявшего спиной к ней в целом ряду мужчин.

— Он это, можете не сомневаться, — заявила женщина, — я его хорошо разглядела. Сначала в глазок, а потом видела в затылок, когда они по лестнице спускались с Георгием Ивановичем. Куда вы его дели? — горячилась она.

Чернов молчал, опустив голову. Ничего не отрицал, ни в чем не признавался. Молчал — и все. Но подавленность его была явной.