Последняя утренняя звезда

Как-то раз одна рыба услышала слово «океан» и заинтересовалась им. Она начала раздумывать над тем, где же мог находиться этот самый океан. Она искала во всех уголках водных просторов, расспрашивая обитателей глубины об океане. Всякий раз, задавая такой вопрос, она получала от других рыб ответ, который звучал так: «Дорогая, мы слышали об океане. Пураны, священные писания, наш учитель - все толкуют об океане, но мы всего лишь обыкновенные рыбы и ничего не знаем о том, где же находится этот самый океан! Возможно, он когда-то существовал, но теперь его больше нет. Как знать - может быть, это просто поэтический образ, который выдумал кто-то с большим воображением».

Рыба стала очень беспокойной... она все время живет в океане, и та рыба, у которой она допытывалась о местонахождении океана, тоже живет в том же самом океане. Но как же ей узнать? Мы упускаем то, что слишком близко к нам.

Для того чтобы познать, вам необходимо выдержать какое-то расстояние. Рыба может познать океан, только если ее выловит и бросит на берег рыбак. И вот когда она станет корчиться на прибрежном песке, она поймет, где же находится этот самый океан.

Любой рыбак может выловить рыбу и швырнуть ее на берег, но у существования нет границ, нет берегов, поэтому нас невозможно выбросить за границы существования. Где бы мы ни оказались, мы все равно остаемся частью божественного. Поэтому мы постоянно упускаем божественное.

Вы не сможете найти божественное с помощью логики, мышления, поисков. Вы найдете его, только когда исчезнете. Преданность - это искусство исчезновения.

Не хотела бы я быть мускусным оленем,

Ведь тогда у моих ног не было бы причины странствовать день и ночь.

Мускусный олень носит аромат в пупке, и он все время следует за этим запахом. Как говорит Кабир: «Мускус находится в пупке». Мускус находится в самом олене, но ему кажется, будто этот аромат исходит откуда-то извне. Как может олень знать о том, что этот аромат исходит из него самого? Его ноздри открыты внешнему миру, а аромат исходит из его тела, возвращается и наполняет его ноздри. Мускусный олень безумно бежит за этим запахом.

Не хотела бы я быть мускусным оленем,

Ведь тогда у моих ног не было бы причины странствовать день и ночь.

Если бы я была просто цветком,

Тогда я могла бы где-то цвести,

Не страдая от страшной жажды.

Я тоже ношу в себе аромат, но напрасно,

Поскольку из-за него я всегда беспокойна как ветер.

В очаровании мантры самолюбования

Я очищаю себя.

В скольких местах я побывала?

Но эта пустыня никогда не кончается,

Нигде не видно даже признака воды,

И солнце никогда не садится.

Как мне вынести эту двойную муку?

Сколько еще мне повторять свою просьбу

О тенистом укрытии?

Такова мера времени - мы беспомощны, бессильны.

Мое сознание, изболевшееся от грез, почти мертво.

Меня кусает ядовитое разочарование,

Как громадная змея,

Которая давит меня в кольцах своего тела.

Сколько еще я смогу прожить вот так,

Слизывая росу своего эго?

Что это? Что неожиданно происходит во мне?

Какая невидимая рука касается меня?

Мое дыхание вернулось, чтобы снова пропасть,

Или же собираются облака, чтобы позвать меня в даль?

Если бы только кто-то смог сказать мне:

Это моя новая жизнь или смерть?

Мускусный олень бродит в поисках аромата, источник которого скрыт внутри его. Он все время бежит, нет конца его странствию и не может быть. В конце концов, олень устает и падает.

Что это? Что неожиданно происходит во мне?

Какая невидимая рука касается меня?

Мое дыхание вернулось, чтобы снова пропасть,

Или же собираются облака, чтобы позвать меня в даль?

Если бы только кто-то смог сказать мне:

Это моя новая жизнь или смерть?