Последняя война. Великий Гусляр. Подземелье ведьм

Стрела не долетела до Белогурочки. Тогда самый отчаянный из воинов ударил коня хлыстом, тот подчинился хозяину и помчался.

Словно разворачивали гигантский сверкающий ковер, округлым валом поднималась волна, выталкивая пеной мирно журчавший слой воды.

Всадник, который столь неосмотрительно подскакал к воде, разворачивался. Конь перепугался, крутился на месте, когда вал был уже близко, он сбросил всадника, их обоих подхватила вода, закрутила… Андрею почудилось на секунду, что голова лошади показалась в пене, – но вал уже промчался дальше, и вода успокаивалась. Река стала вдвое шире. Угасающий грохот волны дополнился звонким смехом Белогурочки.

– Ты что? – спросил Андрей, все еще потрясенный.

– Ты видел, как смешно? – сказала она, вытирая слезы. – Иеех! И нет его.

– Не знаю, – сказал Андрей. – По-моему, это не смешно.

– Он был враг, – пояснила Белогурочка.

– Скажи, – спросил Андрей, – а далеко отсюда море?

– Море?

– Большая вода. Очень большое озеро, которому конца не видно.

– Большая вода – полдня пешком.

– Волна приходит каждый день?

– Каждый день. На рассвете.

– Значит, каждый день на рассвете по реке проходит приливная волна. И все об этом знают. Поэтому колдун выехал вечером, чтобы до утра успеть перейти реку. И ты не боялась, что они нас догонят.

– Конечно, – сказала Белогурочка равнодушно. – Если ты знаешь, зачем спрашиваешь?

– Что же дальше?

– Дальше мы пойдем к месту, где гора разрезана кинжалом, – сказала Белогурочка. – Там будут ждать мои братья. Пора.

Она показала на тот берег. Воины Октина Хаша сошли с коней и собрались в круг. Над ними поднялась тонкая струйка черного дыма. Она становилась гуще и поднималась все выше. Потом колдун что-то кинул в костер, и дым стал оранжевым.

– Что они делают? – спросил Андрей.

– Это знак, – сказала Белогурочка. – Они дают знак своим людям на этом берегу. Они видят знак и спешат нас схватить.

– Понял, – сказал Андрей.

На этот раз он с первого раза вскочил на коня. И конь, видно, привык уже к нему.

Вскоре преследователи скрылись из глаз, но столбы черного и оранжевого дыма виднелись еще долго.

* * *

Кони трусили довольно резво, утро было прохладным и влажным. Травы щедро делились с воздухом своим ароматом. Яркие бабочки и громадные стрекозы реяли над травой. Одна из стрекоз, крылья в полметра, лениво уходила от археоптерикса, который раз за разом промахивался, обманутый неспешностью стрекозиного полета. Белогурочка направлялась не прямо к холмам, а держалась недалеко от реки. Андрей поравнялся с ней, и они поехали рядом.

– Я не хочу прямо, – сказала она. – Они думают, что мы поедем прямо. Они там ждут.

Она показала в сторону холмов.

– Нам долго ехать? – спросил Андрей.

– Долго. Только не очень. Твоя стая погибла, – сказала Белогурочка. – Теперь ты в стае Белых волков. Мой отец умирает, ты будешь наш вождь. Хорошо?

– Я думаю, что моя стая не погибла, – сказал Андрей. – За нами прилетят.

– Это хорошо, – сказала Белогурочка. – Они придут, и мы вместе убьем Октина Хаша.

Не было смысла ее разубеждать.

– У Октина Хаша остался Жан, – сказал Андрей. – Мне надо его освободить.

– Его, наверное, не убьют, – сказала Белогурочка. – Октин Хаш его будет держать. Жан знает язык. Он колдун.

Андрей поверил Белогурочке. Это было разумно – переводчик пригодится Октину Хашу, предусмотрительность которого порой поражала. Но тут же Белогурочка разрушила иллюзию.

– Только теперь он, пожалуй, отдаст Жана ведьмам, – сказала она задумчиво.

– Почему?

– Ты – большой вождь. Тебя хотят ведьмы. А если тебя нет, кого им отдать? Надо взять другого. Очень просто.

– Жана принесут в жертву вместо меня?

– Больше у него нет людей из твоей стаи, – сказала Белогурочка. – Очень жалко Жана. Он хороший. Он меня учил.

– Мы можем его освободить?

– Я не знаю, – сказала Белогурочка. – У нас нет людей. Совсем мало моих братьев. Они согласились освободить тебя, потому что я сказала, что ты мой мужчина и великий вождь.

– Жан тоже будет мужчина в нашей, в вашей стае.

– Ты не умный. – Белогурочка нахмурилась. – Чтобы освободить Жана, надо, чтобы погибли все мои братья.

– Но почему они должны погибнуть?

– Потому что Октин Хаш сам повезет Жана к святилищу. Он не хочет два раза ошибиться. Нельзя сердить ведьм.

– Когда Октин Хаш поедет к этому святилищу?

– Он идет медленно. Много повозок, много людей – идут медленно. А тебя послали вперед, чтобы быстро. Надо понимать!

Белогурочка ударила пятками по бокам коня, и тот поскакал быстрее. Конь Андрея припустил за ним.

Дикая, тупиковая ситуация. Оказывается, своим освобождением он ставит под угрозу жизнь Жана. Черт бы побрал эту планету!

– Скорей! – крикнула Белогурочка. Она гнала коня к небольшому крутому холму, который, как темя ушедшего в землю великана, поднимался над степью.

В голосе ее чувствовалась тревога. У Белогурочки была замечательно организованная нервная система – она переживала ровно столько, сколько необходимо. Ни секунды более. Дополнительные тревоги, которые с помощью воображения взваливает на себя цивилизованный человек, ее не мучили.

Кони, быстро дыша, внесли их на холм.

– Смотри, – сказала Белогурочка.