Последняя война. Великий Гусляр. Подземелье ведьм

– Попробуем постучать в дверь. Посильнее. Вряд ли у них осталось много часовых. Кори писал, что их всего человек двадцать. А это значит, что, кроме Вапраса и двух-трех солдат, все ушли.

– Если будем стучать, одного хватит, чтобы всех нас перестрелять, – проговорил Девкали.

– А почему он должен стрелять? Мы попросим воды. Теперь у нас есть оружие. – Павлыш поднял стержень с пола и подкинул его. – Есть другие предложения? Я с удовольствием выслушаю.

И в тот же момент, будто кто-то подслушал Павлыша, по коридору прокатился гул.

– Слышите? – спросил Малыш из соседней камеры. – Колотят, как будто услышали, что мы говорим.

– Кто-то из наших, – решил Павлыш. – Снежина или Антипин. Как бы узнать, какая это камера?

– Не узнаешь, – ответил Малыш.

– Стой! – Павлыш схватил за руку Христо, который уже поднял кулак, чтобы ударить по двери. – Я же объяснил, надо сначала вернуться в нашу камеру. Как мы могли здесь очутиться?

Стук прекратился. Через минуту снова отдаленно бабахнул стальной гул, потом опять утих.

Павлыш подошел к щели, подтянулся и с помощью Малыша перебрался в свою старую камеру. Потом втянул Девкали и Христо.

– Все в сборе? – спросил он. – Начинаем. Оружие спрятать. Как там?

– Молчат, – сказал Малыш. – Ну, сейчас мы как дадим по двери – сразу отзовутся.

Он первым пропрыгал к двери на одной ноге и ударил по ней кулаком.

…Когда Снежину увели, Антипин подождал еще несколько минут, приведут ли в камеру Кори – Вапрас обещал. Но в коридоре было тихо, будто все покинули подземелье. Антипин подошел к двери и постучал. Долго никто не шел. Наконец дверь со скрежетом приотворилась, и охранник, стоя в коридоре, кинул:

– Чего тебе?

– Где профессор Кори? Мой друг? Где он?

– Какой еще Кори? Позвоню генералу. Погоди.

Вслед стражнику неслись удары в дверь.

Он позвонил генералу. Генерал был у себя.

– Господин Вапрас, – сказал стражник, – тут один из заключенных требует какого-то Кори. Что делать?

– Делай что хочешь. Надоест – заткни глотку.

Стражник вернулся на пост к столику возле тамбура, присел. Хотелось спать. Солдату последнее время всегда хотелось спать. Стук в дверь, гулко носившийся по пустому коридору, раздражал и мешал сну. Солдат поглубже опустил на уши каску, но и это не помогало. Солдат не хотел затыкать глотку пленному. Воевать с ними – дело генералов. А то потом тебе же будет хуже. Но стук мешал спать. Стук бил по голове, и от него мозги становились еще жиже. Стук надо было прекратить. Так с ума можно сойти. Солдат встал и пошел к беспокойной камере.

– Ну, замолчал бы, – произнес солдат, надеясь еще как-то договориться с пленником. – Я ж тебя предупредил. Голова раскалывается.

Пленник выслушал слова солдата и снова начал говорить про своего Кори.

– Ну, тьма с тобой!

Солдат открыл дверь, вошел в камеру. Пленник с большим кровоподтеком на щеке говорил какие-то угрожающие слова, обижался. Солдат посмотрел на него с некоторым сочувствием, хотел было даже уйти и оставить его в покое, но тут представил, как снова понесется по коридору назойливый стук, и неуловимым профессиональным движением ударил пленника по голове загнутой рукоятью автомата. Пленник только успел приподнять руки и мягким мешком упал на пол. Солдат нагнулся, приподнял веко – жив. Солдат сходил на пост, принес оттуда веревки, связал пленнику руки и ноги, сунул в рот кляп. Делал он это быстро и привычно, вернее, он даже и не замечал собственных действий: руки сами связали пленного. Уж столько раз приходилось до войны это делать.

Выключил свет в камере – пусть спит.

Солдат выпрямился. Теперь можно вернуться на свой пост и чуть подремать. Неизвестно, что случится через полчаса. Может, ночью и выспаться не удастся.

И тут же, будто кто-то издевался над ним, солдат услышал, как в другом конце коридора раздался гул. Там тоже били по двери кулаком.

«Ах, так!» – разозлился солдат.

Он подхватил автомат и, не запирая камеры – куда денется пленный? – побежал, топая тяжелыми башмаками, к другой двери. Он им сейчас покажет! Они у него все замолчат. Солдат держал автомат за дуло и размахивал прикладом. Сейчас он им даст!

Солдат забыл, что в той камере был не один заключенный, а четверо. Солдат безопасности никогда не должен выпускать из виду таких вещей. Никогда. Это может плохо кончиться. Но голова так болела и злость была настолько безудержной, что он распахнул с разбегу дверь в камеру, ворвался внутрь и только хотел опустить автомат на вставшего перед ним пришельца, как кто-то ударил его по голове.

Солдат попытался обернуться, чтобы увидеть нападавшего, все еще не понимая, откуда тот мог взяться, как второй удар железным стержнем лишил его сознания.

Автомат выскочил из руки и, задев Павлыша, отлетел в угол.

– Я, кажется, убил его, – произнес Девкали тихо. – Я его, кажется, убил.

Девкали опустился на колени и дотронулся до головы солдата.

– Малыш с Девкали останутся здесь, – распорядился Павлыш. – Малышу лучше отдохнуть. И заодно посмотрите, что там с солдатом.

Павлыш подобрал автомат.

– Как он стреляет? – спросил он Девкали. – Я еще с такими штуками не сталкивался.