Последняя загадка парфюмера

Солнце то заходило за тучи, то выходило снова, ветер то затихал, то начинал дуть с удвоенной силой. Природа демонстрировала людям непостоянство, и за последние дни Глеба это здорово достало. Он сидел на скамейке в сквере – хмурый, осунувшийся, неразговорчивый, – и поглядывал на капризное солнце прищуренными глазами с таким видом, словно хотел его задушить.

– Что-то вы совсем осунулись за последние дни, – насмешливо сказала Лиза, оглядев хмурую физиономию Корсака. – И тени под глазами появились. Спите, наверно, плохо?

– Давайте не будем обсуждать мою внешность.

– Предлагаете обсудить мою? Я не против.

– В вашей внешности ни одного изъяна. Итак, зачем вы меня позвали?

Лиза перестала улыбаться и напустила на себя серьезный вид.

– Я хочу рассказать вам кое-что важное.

– Ну так рассказывайте, не тяните.

– В последнюю нашу встречу вы были гораздо любезнее, – обиженно заметила Лиза. – Ну, да ничего. Мне даже нравится, что вы мне хамите. Вчера вечером мне позвонил один престранный субъект. Предложил продать картину Тильбоха. Не скупился ни в обещаниях, ни в комплиментах.

– Вот как?

– Угу. Сказал, что готов заплатить любые деньги. И еще – что у меня очень сексуальный голос.

Корсак усмехнулся:

– Надеюсь, перед тем как послать наглеца к черту, вы узнали его имя?

– Почему же наглец? Очень милый восточный человек. Зовут Амир Амирханов. Никогда о таком не слышали?

Корсак угрюмо покачал головой:

– Нет.

– А еще журналист! Это же известный коллекционер! Между прочим, очень богатый человек.

– Вот как? И на чем он разбогател?

– На нефти, на чем же еще. Кстати, я как-то видела его по телевизору. Очень приятный мужчина. Белый костюм, черные волосы, изящные манеры.

– У черта тоже приятные манеры, – сказал Корсак.

Лиза насмешливо прищурилась:

– А вы откуда знаете? Встречались с ним, что ли?

– Случалось по работе, – ответил Глеб. – Так что там с Амирхановым? Он сказал вам, зачем ему картина?

– Да. Он коллекционирует картины фламандцев и просто без ума от Тильбоха. Сказал, что пытался выторговать картину у дяди, но тот наотрез отказался ее продавать.

– Ага, – раздумчиво произнес Корсак. – А теперь, значит, решил прибрать Тильбоха к рукам, вскружив вам голову восточными комплиментами. И что вы ему ответили?

– Ответила, что продавать картину не собираюсь. Он просил, чтобы я подумала. И я обещала.

– Это все?

– Все. – Лиза выдержала паузу и вдруг спросила: – Думаете, это он укокошил дядю?

Глеб удивленно на нее посмотрел:

– С какой стати?

– Ну как – хотел купить картину, а дядя заупрямился, вот он его и прикончил. Да только картина оказалась у вас, а Амирханов остался с носом.

– И как же он убил вашего дядю?

– Сами же говорили – напугал до смерти. Может, показал ему какой-нибудь восточный фокус с левитацией или глотанием шпаг. Или выдул столб огня изо рта. А может, просто пообещал сделать «секир-башку».

– Маловероятно, – сказал Глеб.

– Правда? А мне кажется, что вполне. Ну, теперь ваша очередь рассказывать. Я заметила, что вы сильно чем-то расстроены. Что случилось?

Глеб вздохнул и ответил:

– Петя Давыдов пропал. И Тильбох вместе с ним.

Глаза девушки изумленно расширились:

– Как это «пропал»?

– Исчез. Испарился. Квартира открыта, Пети нет. Старушки у подъезда видели, как он бежал по двору в одних носках и молился Богу.

– Подождите… – Лиза нахмурилась. – Что-то я ничего не понимаю. Кто бежал в носках и кто кому молился?

– Петя молился Богу. В носках.

– Спасибо. Если это шутка, то очень жестокая.

– Это не шутка, – сказал Глеб. – Петя действительно пропал. Я был у него в квартире, и там пахло чем-то странным. Точно так же пахло и в квартире Дзикевича. Чем-то, от чего у меня волосы на голове встали дыбом.

– Ах да. Вы что-то рассказывали про странный запах. Но Петя жив, так ведь?

– Когда бежал по двору, был жив.

– В носках, – рассеянно проговорила Лиза.

– В носках, – кивнул Корсак.

– Он что, был не в себе?

– А по-вашему, бежать по двору в носках – нормально?

– Для кого как, – сказала Лиза, но заметила, что Глеб нахмурился, и виновато добавила: – Ладно, извините. И что вы предприняли?

– Позвонил следователю Шатрову. Он дал на Петю ориентировку, его уже ищут.

– Надеюсь, с ним все будет в порядке.

– Я тоже на это надеюсь. Но вы пропустили мимо ушей вторую часть моего сообщения. Картина пропала. Ее нет.

– Да, я поняла, – кивнула Лиза. – Я уверена, что ее украл Амирханов. Почему вы улыбаетесь? Думаете, он не мог втереться к Пете в доверие и чем-нибудь его опоить? По-моему, все логично. Амирханов выследил вас, когда вы отвозили картину Пете. Потом позвонил мне и, когда я отказала, решил не ждать милостей от природы и действовать сам. Скажете, нелогично?

– Логично.

– То-то же. Пока Петя не нашелся, Амирханов – наш главный подозреваемый и наша главная цель. Я сегодня же ему позвоню и назначу встречу.

– Зачем? Думаете, он сознается в краже?

Лиза тряхнула волосами:

– Это необязательно. Мне нужно только посмотреть ему в глаза, и я сразу все пойму. У меня нюх на подлецов!

Глеб достал из кармана пачку «Честера», вытряхнул одну сигарету на ладонь и вставил ее в рот.