Последняя заря

Однако в этом Ингер, как видно, не сможет ей помочь. Это дело выпадет на долю ей одной.

Прекраса глубоко вздохнула, и грудь защемило от боли. Вот-вот Ингера поглотит черная пасть… Да разве после этого она сама найдет силы еще хоть раз вдохнуть?

* * *

Свенгельд ждал гостя в Радомиле – первом погосте, куда прибывало киевское полюдье, перейдя за Рупину. Он взял с собой всего полтора десятка отроков – более крупный отряд не вывести из Киева, не вызвав подозрений. Если Хвалимир задумал недоброе, то сумеет собрать хоть сотню, и Свену важнее была скрытность. Забрав себе право собирать древлянскую дань, Ингер лишил его права и охотиться в этих краях, так что Свен ничем не смог бы оправдать свое появление здесь, если бы об этом кто-то узнал.

Хвалимир доверял Свену не больше, чем Свен доверял ему. С вечера они кружили друг возле друга в лесах, засылая дозоры и разведчиков, как два волка, зачем-то решивших вступить в союз, прежде чем Хвалимир наконец решился явиться в погост, где Свен ему назначил встречу.

Весь год, кроме нескольких дней, когда здесь стояла дружина полюдья, погост был необитаем. Люди Свена, заняв одну из дружинных изб, топили печь с вечера, но к полудню она еще не прогрелась, из углов несло холодом и затхлостью. Свен сидел в бобровом кожухе, перед ним стоял жбан греческого вина, разведенного горячей водой с медом (Асмунд вернулся из Царьграда умельцем по этой части) и стояли две глиняные кружки. Рядом лежал каравай, куски жареной дичины, добытой по пути сюда, стояла берестяная солонка. Захочет ли Хвалимир что-то есть с ним за одним столом, Свен не знал, но хотел показать готовность к дружеской беседе.

Первым вошел Ярогость, помогший князю и воеводе договориться. За ним двое древлянских отроков, потом наконец Хвалимир. Свен медленно поднялся ему навстречу. Они не виделись семь лет, и за это время Хвалимир, тогда едва успевший жениться, заметно возмужал и стал мужчиной. Он окреп, русая борода стала длиннее и гуще, во взгляде прибавилось уверенности.

Однако, заметив, каким взглядом Хвалимир окинул его самого, Свен убедился, что произвел еще более внушительное впечатление.

– Будь жив! – Свен кивнул. – Садись. Хочешь – выпьем, не хочешь – не надо.

– И ты будь жив! – Хвалимир тоже кивнул и сел к столу; двое его отроков встали за спиной, через стол настороженно посматривая на Свеновых телохранителей.

– Не тяни, – сразу посоветовал Свен. – Ты звал меня, я пришел. Сошлись, поговорили, разбежались.

Хвалимир смотрел ему в глаза, пытаясь понять, насколько эта встреча важна для варяга – ждет ли он от нее истинной пользы и не напрасно ли он все это затеял. А впрочем, терять ему было нечего.

– Наливай, – кивнул он и подвинул к Свену одну из кружек. – Ты ведь знаешь, почему меня древляне избрали?

При этом Хвалимир покосился на Ярогостя: тот присутствовал на вече в Малине и уж конечно не скрыл от киевского зятя того, что там говорилось.

– Ты обещал их от дани избавить.

– Да. И вот ты говоришь, что не ты, а Ингер к нам в сию зиму придет?

– Ингер.

– Ты по доброй воле ему уступил? Надоело тебе у нас кормиться? – Хвалимир приподнял угол рта в недоверчивой ухмылке и взял кусочек жареного мяса.

Свен чуял, что собеседник его опасается. Как волк у чужой добычи: и хочется тяпнуть кусок, да как бы самому бок не вырвали.

– Моя дружина слишком хорошо живет, его дружина хочет жить так же хорошо. Поэтому думаю, он спросит с вас еще больше того, что вы давали мне. И людей у него будет с собой больше: я приводил сотню, он приведет две. Чтобы всем прокормиться, они будут брать, что найдут. Послушай доброго совета: вели веснякам припрятать все, чего они не хотят лишиться. Запасов жита, скотину… девок и отроков.

– У него будут с собой твои люди, которые знают, где что взять?

– Он не просил у меня людей и едва ли попросит. Понадобятся проводники из ваших. Вы уж сами думайте, кого ему давать… и куда их вести. Туда, где есть городцы, или в болото глухое.

– Но он ведь нам веси и городцы пожжет, если не найдет добра! – большие серые глаза Хвалимира злобно сверкнули. – К тому твой совет ведет?

– Лесу много, – Свен кивнул за оконце; заслонка была отодвинута, чтобы они могли видеть лица друг друга. – Избы новые срубите. Люди, скот и жито дороже. А можно сделать и по-другому. Давайте ему все, что он попросит. Двойную дань, тройную… пусть ваши старцы выносят ему хлеб на рушнике и кланяются. И так он будет забираться все дальше и дальше, беды не чуя, везти с собой все больше и больше всякого добра…

– И что? – спросил Хвалимир, видя, что Свен замолчал и выразительно смотрит на него.

– И если однажды он с дружиной заблудится в лесу и сгинет, все собранное достанется в законную добычу тому, кто это найдет. Не говоря уж об оружии и всем добре его людей. А у них шлемы у половины, хорошие топоры, копья, щиты…

Хвалимир помолчал. Он хотел знать, найдет ли союзника в том человеке, кто столько лет был его заклятым врагом. Ответы, которые давал Свенгельд, могли означать только одно: да, они союзники. Свенгельд не меньше самих древлян желает гибели киевскому князю.