Последняя жатва

– Да нет, нисколько. – Подросток-гот надевает на шею того, который выглядит нормально, кулон с большой пентаграммой из серебристого пластика. – Теперь ты выглядишь по-настоящему клево. Ты один из нас.

Понятно, здесь изображается поклонение дьяволу, но эти ребята не имеют ни малейшего понятия о том, что действительно представляет собой дьявол и на что он способен.

И что он, возможно, уже здесь.

Я смотрю на Эли, она тащит меня за собой прочь от этой группы, и мы входим в узкий проход. Стены здесь сделаны из какой-то черной эластичной ткани. Пройдя до середины туннеля, Эли останавливается и поворачивается ко мне лицом, потом, встав на цыпочки, шепчет на ухо:

– Ты меня не забыл.

В ее глазах сияет мягкий свет, которого я в них не видел с того самого вечера, когда она приходила в наш дом после церемонии прощания с моим отцом.

– Я бы никогда не смог тебя забыть, – говорю я, кладя руку на узкую полоску обнаженной кожи на ее талии между низом топика и верхом джинсов. Едва я касаюсь ее, как каждый мускул в моем теле напрягается. Я сейчас как боевая граната, а она держит палец на чеке. Одно движение, один едва уловимый жест – и я не уверен, что смогу держать себя в руках. Она придвигается ко мне ближе. Я чувствую жар, исходящий от нее… или от меня… или от нас обоих. Ее глаза мерцают в темноте, губы полуоткрыты – и я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но тут из громкоговорителей звучит громовое «Добро пожаловать в ад»! – начинает поочередно вспыхивать и гаснуть свет, и туннель оглашает оглушительная музыка в стиле «хеви метал». Черные тканевые стены начинают смыкаться вокруг, в нас пытаются вцепиться невидимые руки, в ткань снаружи впечатываются лица, словно погибшие души, пытающиеся выбраться из ада. Эли хватает меня за руку и тянет за собой по оставшейся части туннеля, прочь от группы, протискивающейся через него позади нас.

Мы выходим из туннеля в белоснежный шатер, где слышится музыка арф. Преподобный Деверс стоит на узком выступе огромного деревянного креста, запихивая в рот кучу рисовых хрустяшек из коробки. Эли прочищает горло, и он засовывает оставшиеся в его руке хрустяшки в карман своего белого одеяния.

– Добро пожаловать на путь к спасению. – Он раскидывает руки и быстро продевает кисти в веревочные петли на концах поперечной перекладины креста, изображая распятие.

Эли пытается подавить смех:

– Привет, преподобный. Мы не из группы… Кстати, у вас что-то прилипло к носу. Кажется, зефир.

– Подумать только. – Он усмехается и вытирает нос рукавом своих длинных одежд. – А кто это тут с тобой? Неужели Клэй Тейт?

– Привет, преподобный. – Я смущенно киваю.

– Я слыхал, что ты здесь. Надеюсь, это означает, что ты вернулся в команду. Нет, я не собираюсь бросать в него камни, но вчера вечером в матче Тайлер капитально все запорол. Ты бы нам ох как пригодился.

– Ну, я не знаю…

– Классный парик, – говорит Эли, избавляя меня от необходимости дать внятный ответ.

– А, это старье? – Он встряхивает своими длинными темно-русыми фальшивыми волосами. – Я его взял из костюма хиппи, который надевал на прошлый Хэллоуин. Иисус был хиппи. – Он пожимает плечами с глупой улыбкой. – Но мы все равно его любим.

– Кстати, следующая группа должна войти с минуты на минуту, – говорит Эли и тащит меня к выходу.

– Клэй? – кричит мне вслед преподобный. – Не пропадай. Приходи ко мне в церковь в любое удобное для тебя время. Мисс Грейнджер рассказывала мне, что у тебя все хорошо. Мы могли бы просто поболтать о том о сем или поговорить об американском футболе. Короче, о чем захочешь, сынок.

– Да, конечно, зайду.

Когда мы оказываемся снаружи, Эли говорит:

– Я знаю одно место, где нас никто не найдет.

– И что же это за место?

Она тянет меня за собой вверх по ступенькам парадного крыльца здания Общества охраны старины:

– Тайная комната.

– Но ведь там сейчас Тайлер и остальные.

– Нет, я не про эту. – Она ведет меня по коридору мимо двери кабинета мистера Нили и останавливается перед дверью, ведущей в подвал. – Я говорю про настоящую тайную комнату.

Глава 23

Я вслед за Эли спускаюсь по тускло освещенной лестнице, когда до меня доносится стон. Где-то здесь стонет де вушка.

Это не стон наслаждения. В нем звучит что-то, бьющее меня прямо под дых. Я быстро сбегаю по ступенькам и вижу, что в зарешеченной тюремной камере поперек койки лежит Джесс, а над нею стоит Джимми Дуган.

– Какого черта?! – Я бросаюсь вперед, но Джимми захлопывает дверь камеры.

– Я приведу Тайлера, – говорит Эли и бежит по лестнице обратно наверх.

Я хватаюсь за холодные ржавые прутья решетки и трясу их изо всех сил.

– Джесс, что с тобой? Джесс, поговори со мной.

Она откидывает голову назад и вперяет в меня неподвижный взгляд. Ее зрачки так расширены.

– Привет, папа, – шепчет она.

У меня по коже бегут мурашки.

– Это же я, Джесс… я, Клэй.

– Я знаю, но прямо за тобой стоит папа.

Я резко оборачиваюсь, но там никого нет. У нее галлюцинации.

– Что ты с ней сделал? – ору я на Джимми. – Какую дрянь ты ей дал?