Последняя жертва

– Соня, – начала я по возможности любезно, в полной мере отдавая себе отчет в том, как разозлился бы Дмитрий из-за того, что я нарушаю его инструкции, – нам нужно кое-что обсудить с вами.

– Мм…

Она не сводила взгляда с пчел, парящих вокруг жимолости.

– У вас есть родственница, которая… ну… какое-то время назад родила ребенка?

– Конечно, – ответила она. Одна пчела перелетела на розу, и Соня не отрываясь следила за ней. – И не одна.

– Формулируй вопрос четче, Розмари, – заметил Виктор.

Я прикусила губу, понимая, что, если разозлюсь, Соня начнет нервничать. И Роберт, скорее всего, тоже.

– Это был тайный ребенок. На его имя был открыт счет, и вы там указаны как доверенное лицо. Деньги на счет переводил Эрик Драгомир.

Соня резко повернулась ко мне, и в ее глазах больше не было мечтательной рассеянности. Несколько мгновений она молчала, а когда заговорила, голос звучал холодно и жестко – не как у стригоя, но определенно недружелюбно.

– Мне ничего об этом не известно.

– Ложь, – проронил Роберт.

– Это даже я понимаю, безо всяких потусторонних сил, – усмехнулась Сидни.

Я проигнорировала их обоих.

– Соня, мы знаем, что вам это известно, и для нас действительно очень важно найти этого малыша… ну, ребенка. – Мы делали кое-какие предположения относительно его возраста, но стопроцентной уверенности не было. – Вы говорили раньше, что беспокоитесь о Лиссе. Это поможет ей. Она должна узнать, что есть другой член ее семьи.

Соня снова переключила внимание на пчел, но я видела, что она больше не наблюдает за ними.

– Я ничего не знаю.

В ее голосе ощущалась дрожь, и что-то подсказывало мне, что, наверное, не стоит на нее давить. Не поймешь – то ли она испугана, то ли вот-вот взорвется.

– Тогда почему там указано твое имя? – настаивал Виктор.

– Я ничего не знаю, – повторила она таким голосом, от которого на деревьях могли образоваться сосульки. – Ничего.

– Хватит лгать! – взорвался Виктор. – Ты что-то знаешь и расскажешь нам.

– Эй! – воскликнула я. – Потише. У вас тут нет права допрашивать.

– Ты явно не справляешься.

– Просто заткнитесь, ладно? – Я перевела взгляд на Соню и улыбнулась. – Пожалуйста. У Лиссы неприятности. Это поможет ей. Вроде бы вы говорили, что хотите помочь ей?

– Я обещала… – едва слышно сказала Соня.

– Обещали что?

«Терпение, терпение».

Я должна сохранять спокойствие. Не могу позволить себе сорваться.

Она зажмурилась и запустила руки в волосы – прямо как ребенок в приступе раздражения.

– Обещала не рассказывать. Обещала не рассказывать никому…

Я с трудом сдержалась, чтобы не встряхнуть ее хорошенько.

«Терпение, терпение. Не расстраивай ее».

– Мы не стали бы просить вас нарушить обещание, если бы это не было так важно. Вы могли бы связаться с этим человеком… – Интересно, кто потребовал от нее такое обещание? Любовница Эрика? – И спросить, не согласится ли он поговорить с нами…

– О, ради бога! – раздраженно воскликнул Виктор. – Это нелепо и никуда нас не приведет. – Он посмотрел на брата. – Роберт?

До сих пор Роберт помалкивал, но, услышав команду брата, наклонился вперед.

– Соня?

Явно сильно взволнованная, она взглянула на него… и внезапно лицо ее стало бесстрастным.

– Расскажи нам то, о чем тебя спрашивают. – Голос Роберта звучал ровно, успокаивающе… и в то же время зловеще. – Расскажи, кто этот ребенок и где он. Расскажи, кто его мать.

На этот раз я вскочила. Роберт применил принуждение, чтобы добиться у нее ответа. Взгляд Сони оставался неотрывно прикован к нему, однако тело ее начало дрожать. Рот приоткрылся, но не послышалось ни звука. Мысли вихрем проносились у меня в голове. Принуждение позволило бы добыть необходимые сведения, но что-то подсказывало: это неправильно.

Мои размышления прервала Соня, вскочившая почти так же быстро, как я. Она продолжала смотреть на Роберта, но уже совсем иначе – не взглядом остолбеневшего, загипнотизированного человека. Ей удалось преодолеть принуждение, и теперь она уже не была слабой и испуганной. Она дрожала от ярости. Я магическими чувствами не обладаю, но, проведя столько времени рядом с Лиссой, прекрасно знаю, каковы бывают последствия использования духа. Соня готова была вот-вот взорваться.

– Как ты посмел… – прошипела она. – Как ты посмел применять ко мне принуждение?

Внезапно вьющиеся и другие растения рядом с Робертом ожили и начали быстро расти. Потянувшись к нему, они обвились вокруг ножек его кресла и дернули. Кресло опрокинулось вместе с Робертом. Виктор кинулся на помощь брату, но тот уже принялся действовать по своему усмотрению. На удивление быстро придя в себя, он прищурился, посмотрел на Соню, и ее отбросило назад, ударив о деревянную ограду. Такие трюки под силу пользователям воздуха, но ее отбросил не воздух. Это было проявление телекинетической магии духа; по-видимому, Роберт владел и этой магией, а не только мог проникать во сны. Замечательно.