Последние бои Вооруженных Сил юга России

На следующий день утром, после чая из полевой кухни, всем были розданы берданки с патронами, и «мобилизованные», которых было около 150 человек, были разбиты на две роты. Все это были люди зажиточные и сугубо штатские. Командирами рот были назначены есаул Раздеришин и я, а командиром всего отряда полковник Сербин. При ген. Зыкове находился ген. Ребдьев с подъесаулом Чепелевым. Юнкера остались в распоряжении ген. Покровского, как ординарцы.

Каждой роте полк. Сербин указал участки, и «стрелки» рассыпались в цепь. Перед наступлением на деревню, занятую орловцами, ген. Покровский и ген. Боровский, в сопровождении юнкеров, решили проехать в стан кап. Орлова с целью воздействовать на Орлова и убедить его сдаться на милость Главнокомандующего. Ротам было приказано оставаться на местах и огня не открывать.

Прошло около трех часов, и генералы не возвращались. Полковник Сербин начал беспокоиться о их судьбе и решил это выяснить, приказав мне и Раздеришину отправиться на разведку в стан Орлова. Пройдя приблизительно две версты, мы наткнулись на сторожевые посты орловцев, были ими задержаны и обезоружены (впоследствии оружие было возвращено). В штабе Орлова, куда нас препроводили, мы увидели ген. Покровского и Боровского сидящими в большой комнате вокруг стола с капитан Орловым и Дубининым. О чем велась беседа, нам неизвестно, но, судя по разгоряченным лицам, в особенности генерала Покровского, можно было думать, что беседа была шумной, так как, входя в комнату, мы слышали громкий голос генерала Покровского. Генерал Покровский, подойдя к нам, приказал отправиться к генералу Зыкову и доложить, что все обстоит благополучно, мобилизованных обитателей гостиниц распустить по домам.

К вечеру генералы возвратились, а через 2–3 часа отряд кап. Орлова занял Ялту. В спешном порядке около 12 час. ночи ген. Покровский приказал нам всем отправиться на миноносец, а сам с ген. Боровским и Ребдьевым отправился к ген. Зыкову с прощальным визитом. Как мы узнали позже, кап. Орлов не согласился распустить отряд и рекомендовал ген. Покровскому, во избежание неприятностей, покинуть Ялту».

Так бесславно закончилась фантастически организованная «операция» генерала Покровского. Имея связи с англичанами и учитывая его характер, нужно предполагать, что генерал Покровский предпринял эту «операцию» совершенно самостоятельно, по собственной инициативе. Это тем более справедливо, что, по словам генерала Врангеля, Покровский метил себя в заместители генерала Шиллинга. Все это происходило в момент «борьбы за власть» в Крыму.

Итак, Ялта была занята отрядом капитана Орлова без единого выстрела, и комендантом города был назначен капитан Дубинин. Орлов выпустил воззвание следующего содержания: «Господа офицеры, казаки, солдаты и матросы. Весь многочисленный гарнизон гор. Ялты и ее окрестностей и подошедший десант из Севастополя с русскими судами, вместе с артиллерией и пулеметами, сознавая правоту нашего общего Святого Дела, перешли к нам по первому нашему зову со своими офицерами. Генерал Шиллинг просит меня к прямому проводу, но я с ним буду говорить только тогда, когда он возвратит нам тысячи жизней, безвозвратно погибших в Одессе. По дошедшим до меня сведениям, наш молодой вождь генерал Врангель прибыл в Крым. Это тот, с кем мы будем и должны говорить. Это тот, кому мы верим все, все, это тот, кто все отдаст на борьбу с большевиками и преступным тылом. Да здравствует генерал Врангель, наш могучий и сильный духом молодой офицер. Капитан Орлов».

Генерал Шиллинг, встревоженный занятием Ялты Орловым, посылает против него войсковые части и из Севастополя военное судно «Колхида» с десантом. «Колхида» прибыла в Ялту. «Принимавшие участие в десанте, – пишет Г. Раковский, – переговорили с «орловцами» и, не выполнив приказа, возвратились в Севастополь, о чем Шиллинг узнал случайно». Генерал Лукомский, встревоженный создавшимся положением, учитывая, по-видимому, растущее неудовольствие против генерала Шиллинга, посылает генералу Деникину шифрованную телеграмму, описывающую положение в Крыму.

В это же самое время сильный и хорошо вооруженный отряд полковника Ильина, посланный генералом Шиллингом против Орлова, приближался к Ялте. Орлов, по-видимому желая избежать вооруженного столкновения, пробыв несколько дней в Ялте и сделав выемку денег из казначейства, 10 февраля покинул город и ушел с отрядом в горы.

11 февраля, однако, совершенно неожиданно капитан Орлов подчинился приказу, то есть командованию, и отправился в Симферополь. Данная ли амнистия, или страх перед уничтожением отряда, или какая-то другая причина побудили Орлова подчиниться, то есть отдать себя и своих сподвижников в руки генерала Слащева, который только недавно называл Орлова «предателем» и писал: «Орлову не верю и повешу»? Чем объяснить этот крутой поворот? Не было ли причиной, что наверху была борьба, которая только как будто закончилась, и Орлов надеялся на какие-то перемены?