Последние Девушки

За столом в столовой никого нет. Стул Сэм отодвинут. На кухне ее тоже не видно. Как и в гостиной. В прихожей, там, где еще недавно лежал ее рюкзак, теперь лишь полоска голого пола.

Саманта Бойд опять исчезла.

9

В три часа ночи звонит телефон, вырывая из кошмара, в котором я опять бегу по лесу. Убегаю от Него. Спотыкаюсь и кричу, ветви деревьев тянутся ко мне и обвивают запястья. Даже проснувшись, я продолжаю бежать, по инерции суча ногами под одеялом. Телефон продолжает звонить – тревожный сигнал прорезает тишину комнаты. Джефф даже не шелохнется, потому что всегда спит как убитый и тренирован, будто собака Павлова, просыпаться только от звука будильника. Чтобы не нарушить его сон, я хватаю телефон и прикрываю рукой мерцающий экран. Потом слегка раздвигаю пальцы и смотрю, кто звонит.

Неизвестный номер.

– Алло? – шепчу я, соскальзываю с кровати и бросаюсь к двери.

– Куинси?

Это Сэм, ее голос едва пробивается сквозь окружающую ее шумовую завесу, сотканную из разговоров, криков и торопливого перестука пальцев по клавиатурам.

– Сэм?

Я уже вышла в коридор, глаза смутно различают в темноте очертания предметов, мысли плавают в супе из густой, тягучей сумятицы.

– Куда ты пропала? И почему звонишь так поздно?

– Прости. Правда прости. У меня неприятности.

Мне кажется, она сейчас скажет что-нибудь о Нем. Главным образом из-за кошмара, который липким слоем покрывает мою кожу, будто пот. Я готовлюсь услышать, что Он вновь заявил о себе, ведь я всегда знала, так и будет. Не важно, что он умер. Что я с радостью смотрела, как он умирает.

Но Сэм вместо этого говорит:

– Мне нужна твоя помощь.

– Что с тобой? Что случилось?

– Меня вроде как арестовали.

– Что?

Слово эхом катится по коридору и будит Джеффа. Из спальни доносится скрип матраца – он подскакивает и зовет меня по имени.

– Пожалуйста, забери меня, – говорит Сэм, – полицейский участок в Центральном парке. Возьми с собой Джеффа.

Она дает отбой, лишая меня возможности спросить, откуда у нее мой номер.

Мы с Джеффом садимся в такси и едем в участок, расположенный к югу от водохранилища. Я пробегала мимо него множество раз и неизменно испытывала замешательство от этой мешанины старого и нового. Он состоит из приземистых кирпичных строений, ровесников самого парка, между которыми высится современный, освещенный изнутри стеклянный павильон. Каждый раз, когда я его вижу, я представляю себе стеклянный шар со снегом и блестками внутри. Идиллическую деревню, заключенную в хрусталь.

Оказавшись внутри, я спрашиваю, где найти Саманту Бойд. Дежурный по отделению – розовощекий ирландец с перекатывающимися под мундиром жировыми складками – смотрит в компьютер и говорит:

– К нам такие не поступали, мисс.

– Но она сказала, что она тут.

– Когда это было?

– Двадцать минут назад, – отвечаю я, поправляя выбившуюся из-за пояса блузку.

Одеваться нам с Джеффом пришлось поспешно, поэтому я набросила на себя то же, в чем была вечером. Джефф натянул джинсы и футболку с длинным рукавом. Его волосы, будто солома, торчат в разные стороны.

Мистер Жировые Складки хмурится, глядя в компьютер.

– Ничего не нахожу.

– Может, ее уже отпустили? – спрашивает Джефф, слишком явно выказывая свои истинные желания. – Такое может быть?

– Она все равно осталась бы в базе данных. Может, она неправильно назвала участок? Или вы что-то не расслышали?

– Нет, она точно сказала, что здесь, я в этом совершенно уверена, – говорю я.

Я внимательно оглядываю пространство полицейского участка. Ярко освещенный и с высокими потолками, он больше похож на современный железнодорожный вокзал. Шикарная лестница, модные лампы и стаккато шагов по отполированным полам.

– Какую-нибудь женщину к вам недавно доставляли? – спрашивает Джефф.

– Только одну, – отвечает дежурный, опять вглядываясь в монитор, – тридцать пять минут назад.

– Как ее зовут?

– Боюсь, это конфиденциальная информация.

Я с надеждой смотрю на Джеффа.

– Это, наверное, она.

Потом бросаю умоляющий взгляд на сержанта.

– Мы можем ее увидеть?

– Это не дозволено.

Джефф достает бумажник и демонстрирует свое адвокатское удостоверение. В присущей ему безукоризненно вежливой манере он объясняет, что выступает в роли государственного защитника, что мы не собираемся никому создавать проблем, что наша подруга сказала, что ее забрали в этот участок.

– Ну пожалуйста, – говорю я сержанту, – мы очень за нее волнуемся.

Он уступает и передает нас другому полицейскому – крупнее, сильнее и без намека на жировые складки. Тот ведет нас в сердцевину участка. В помещении царит дерганая, пропитанная кофеином атмосфера. Казенное освещение прогоняет черноту глубокой ночи. Сэм действительно здесь – сидит, прикованная наручниками к столу.

– Это она, – говорю я нашему сопровождающему.

И бросаюсь вперед, но он хватает меня за руку, удерживая на месте. Я зову ее:

– Сэм!