Последние дни Сталина

Заявление от 13 января стало лишь первым залпом в канонаде антисемитской пропаганды. На протяжении следующих полутора месяцев советская пресса практически ежедневно ставила под сомнение добропорядочность еврейских граждан страны. Общесоюзные и республиканские газеты воспроизводили подстрекательскую риторику первоначального сообщения ТАСС, разжигая антиеврейские настроения. Газета Труд назвала врачей «подлой бандой вредителей, изображавших из себя ученых докторов, [а на самом деле] пытавшихся сократить жизнь общественных деятелей Советского Союза»[148]. Медицинские журналы на первых страницах размещали сомнительные обвинения против врачей, в основном с еврейскими именами и фамилиями: Ася Борисовна Эпштейн, Цилия Марковна Несневич, Регина Григорьевна Блох и Дора Моисеевна Паперно среди прочих были объявлены двурушниками. И если фамилия Паперно в этническом смысле звучала слишком нейтрально, ее отчество Моисеевна (то есть «дочь Моисея») безошибочно указывало на национальность. Еще один врач, М. З. Израэлит, как утверждалось, выдавал себя за специалиста по венерическим заболеваниям, не имея соответствующего медицинского диплома. Многих врачей, связанных с Научно-исследовательским институтом имени профессора Сербского, обвиняли в отказе применять методы «патриотической русской психиатрии» и в пропаганде «ложных и вредных теорий» Фрейда и Бергсона[149].

По мере развертывания кампании в советской печати журнал Крокодил раздвинул границы безобразной риторики Кремля. Крокодил был известен своей сатирой, мишенью которой с высочайшего разрешения становились такие явления в советском обществе, как бюрократы, уклонявшиеся от тяжелой работы, или пьяницы, разрушавшие свои семьи и трудовую биографию. Его карикатуры также служили для высмеивания «врагов государства», внешних и внутренних противников режима, созревших для нападок. «Дело врачей» предоставило подходящую цель для подобного юмора. Вдохновившись языком Правды и ТАСС, к концу января Крокодил сумел удовлетворить жажду смеха своих читателей:

Вовси, Б. Коган и М. Коган, Фельдман, Гринштейн, Этингер, Виноградов, Егоров умели менять выражение своих глаз, придавать своим волчьим душам человеческое обличье… Впрочем, они прошли известную школу в этой области у лицедея Михоэлса, для которого не было ничего святого, который ради тридцати сребреников продавал свою душу избранной им в качестве своей родины «стране Желтого Дьявола»… В народной памяти останутся они как олицетворение низости и подлости, как порождение все того же Иуды… Черная злоба против нашей великой страны объединила в одном стане американских и английских банкиров, владельцев колоний, пушечных королей, битых гитлеровских генералов, мечтающих о реванше, ватиканских наместников, адептов сионского кагала [древнееврейское слово, означающее общину][150].

Свой пасквиль Крокодил сопроводил сатирическим рисунком, который больше всего напоминал откровенно антисемитские карикатуры, публиковавшиеся в нацистском еженедельнике Der Stürmer. Карикатура занимала всю заднюю обложку журнала и изображала врача, которого карающая рука правосудия держит за шиворот белого халата. Только врач выглядел не как импозантный профессионал, а как современный Шейлок — фигура с крючковатым носом и толстыми губами, жаждущая долларов и крови, чье истинное лицо — под маской, которая в этот момент слетала, — безошибочно выдавало преувеличенный образ еврея-хищника.