Последние дни Сталина

Пока новое руководство занималось укреплением своей власти, Лаврентий Берия стал подталкивать его к проведению кардинальных реформ. «Берия не был скрытым либералом, — однажды заметил политолог Уильям Таубман. — Он взял на себя роль реформатора именно потому, что сам был весь в крови. Возможность обелить себя и запятнать репутацию остальных он видел в том, чтобы обвинить Сталина, чьи приказы все они выполняли»[282]. В августе 1945 года Берия формально покинул пост главы службы государственной безопасности, взяв на себя обязанности руководителя проекта по созданию атомной бомбы. После похорон Сталина он срочно организовал пять комиссий по пересмотру дел и расследованию происшествий, случившихся в последние годы жизни вождя, включая смерть Соломона Михоэлса и «дело врачей». Ограничив деятельность комиссий послевоенным периодом, он пытался отвлечь внимание от событий 1930-х годов — периода Большой чистки, знаменитых показательных процессов, арестов миллионов невинных, — а также военных лет, когда происходили депортации целых народов. Вероятно, он полагал, что так будет легче свалить всю вину на одного Сталина.

С конца марта до людей начали доходить слухи о первых значительных и совершенно неожиданных реформах. Берия добился, чтобы промышленные и строительные проекты, находившиеся в ведении Министерства внутренних дел, — включая лесозаготовки, шахты и предприятия по обработке сырья, которые входили во множестве в систему ГУЛАГа, — были переведены в подчинение обычных гражданских министерств и чтобы в строительстве перестали использовать принудительный труд — то есть ту практику, на которую Сталин полагался при осуществлении целого ряда масштабных проектов. По указанию Берии была прекращена работа над несколькими каналами, туннелями и железнодорожными ветками, строившимися силами заключенных. Так, например, на прокладке магистрали Салехард — Игарка в северной Сибири, начатой в 1949 году, работало более 100 000 человек. Приближенные Сталина понимали, что эта железнодорожная линия не имеет большого экономического значения, и уже через несколько дней после его смерти остановили строительство. Предстояло решить, что делать с огромной системой принудительного труда — печально известным ГУЛАГом. Берия докладывал Президиуму, что в тюрьмах, колониях и трудовых лагерях находится 2 526 401 человек, среди которых осужденные по политическим и по неполитическим статьям (в том числе 438 788 женщин, из них 35 505 с детьми, а 62 886 — беременны). По масштабам и жестокости рабский труд мог сравниться лишь с массовыми расстрелами и голодом, сопровождавшими коллективизацию. Берия убедил коллег провести широкую амнистию заключенных, предположительно не представляющих серьезной угрозы обществу. 27 марта новые власти объявили о пересмотре уголовного законодательства и об амнистии более чем миллиона заключенных — крупнейшее подобное событие в истории ГУЛАГа. Амнистия предусматривала освобождение всех заключенных, осужденных на срок до пяти лет, всех беременных женщин, всех несовершеннолетних, женщин старше пятидесяти и мужчин старше пятидесяти пяти лет, неизлечимо больных. Она также распространялась на осужденных за неуточненные «должностные и хозяйственные преступления», при этом почти вдвое сокращались сроки заключения, превышающие пять лет, кроме случаев, связанных с контрреволюционными и другими уголовными преступлениями. Одним этим указом новое руководство страны коренным образом меняло масштаб использования принудительного труда.