Последние герои

Они продолжали идти вперед вместе с толпой, пока не оказались на большой круглой площади. Вокруг нее жались один к другому низкие дома. Дальше проходили две широкие аллеи, а за ними поднималось более крупное здание. Его основание было почти круглым, над основанием шел ряд арок, а над арками — купола разной величины. И все это завершалось более крупным центральным куполом, над которым поднимался золотой шпиль в форме молнии. Вокруг здания поднималось шесть очень высоких стройных башен. В трех местах их опоясывали выступы, похожие на балконы, стены были выкрашены в густой красный цвет, словно их смочили своей кровью тысячи жертв.

Адхару вид этой гигантской постройки впечатлял и подавлял одновременно. В красном здании было торжественное величие, но было также что-то мрачное, вызывавшее у нее тревогу. Она чувствовала через стены вибрацию знакомой ей силы, хотя не могла определить, какой именно. И она боялась этой силы. Что это? Может быть, тень ее судьбы, а может быть, дело в извращенных узах, которые связывали ее с Шевраром и с его парой — богиней Фенорой, которой поклоняются в этом храме?

Чем ближе девушка подходила к храму, тем сильней он подавлял ее своей величиной и массивностью. Она заметила, что все стены были сверху донизу покрыты украшениями — судя по цвету и блеску, сделанными из черного кристалла. Потом она ясно расслышала слова на языке эльфов.

— Это самый знаменитый гимн в честь Феноры, — шепотом объяснила Шира. — Богиня сама продиктовала его своей первой жрице, которую звали Тхиув, в тот день, когда боги покинули Эрак Маар. Это последние слова, с которыми боги обратились к эльфам.

— И что сказано в гимне?

— Это прощальная песня. Там говорится о любви к благословенной земле, которую испортили своей злобой ее обитатели. Это хвала уничтоженной красоте и покою, который разрушила жажда власти. И этот гимн — наша надежда на будущее. Это Фенора даровала эльфам способность производить потомство. Богиня сделала это потому, что не утратила веру в эльфов. Фенора была убеждена, что они способны исправиться и искупить свои грехи.

Вдруг Шира остановилась. Адхара взглянула на нее и поняла: что-то потрясло эльфийку до глубины души.

— Что такое? — тихо спросила она.

Но Шира не ответила. Было похоже, что ее изумление сменилось бешеным гневом. Адхара проследила за ее взглядом и увидела, что он направлен на балкон одной из башен. Там кто-то стоял. Отсюда, снизу, девушка не могла хорошо рассмотреть эту фигуру, но, кажется, это был эльф-мужчина, уже не молодой. На нем был широкий и длинный плащ.

— На этом балконе когда-то стояла Лхира, — сказала мятежница. — В праздник Пешариай она выходила к народу вместе с другими жрицами и выполняла обряды. — Шира немного помолчала и нахмурилась. — А теперь вот кто занял ее место — ядовитая змея Ларшар, слуга Крисса.

Шира уже рассказывала о Ларшаре, когда планировала свою операцию. Движение сопротивления среди эльфов было не таким слабым, как сначала показалось Адхаре. В Орве у повстанцев было больше убежищ, чем где-либо еще. После того как Крисс отправился на войну, в городе возникли многочисленные очаги сопротивления. Восставших поддерживали и жители города. Никто из них не выступал открыто против своего нового короля. Но примерно треть горожан была не слишком рада войне за возвращение Эрак Маара, а потому ничего не делала, чтобы помешать повстанцам. Кроме того, Крисс пришел к власти благодаря притягательности своей личности, умению вызывать восторг у народа своими речами. Но теперь, когда он был далеко, а люди почувствовали на себе трудности, вызванные войной, число недовольных стало быстро расти. Тогда Крисс и назначил своим наместником в Орве Ларшара, одного из самых влиятельных жрецов Шеврара.

— Я его хорошо знаю, — вспоминала Шира. — Он преподавал мне учение Шеврара, когда я была ребенком, а он еще не поднялся так высоко по служебной лестнице. Злоба — его природное свойство. Тогда он любил применять к ученикам телесные наказания. Он бил нас часто и с большим удовольствием.

С того дня как Ларшар пришел к власти, ситуация в Орве обострилась. При нем казни стали обычным делом, в городе был введен комендантский час, пришли в действие законы военного времени. Население Орвы оказалось под строжайшим контролем. Наместник поощрял доносчиков, и достаточно было анонимного обвинения, чтобы горожанин кончил жизнь на виселице. Подозрительность медленно разрушала общественные связи и проникала даже внутрь семей. Это был настоящий ад. Но жестокостью Ларшар добился лишь того, что обстановка в городе накалилась до предела, и это помогло мятежникам окрепнуть.

— В каком-то смысле мы должны быть ему благодарны: народ никогда не любил нас так, как сейчас, — заметила Шира, по-прежнему не отводя глаз от Ларшара.

Адхара тоже следила за ним взглядом, он стоял неподвижно, словно статуя. Отличный хранитель для города мертвых!