Последние годы Сталина. Эпоха возрождения

Секретарь ЦК КП(б) Белоруссии Пономаренко в 1945 году сопровождал Сталина при проезде по республике на пути в Берлин. Он вспоминал, что, задав вопрос: «Как идет восстановление жилищ в сельской местности и есть ли помехи, требующие вмешательства союзного правительства?», Вождь внимательно выслушал его информацию. А затем заметил, что «нужно обеспечить жильем всех, но на первых порах… в первую очередь» семьи военных, «особенно многодетных матерей, мужья которых в армии».

Впрочем, у него не было времени на праздные поездки. Но у него не было и недостатка в информации, питавшей его знакомством с проблемами людей. Его приемный сын Артем Сергеев рассказывал Ф. Чуеву, что «и дома у Сталина продолжалась работа. Когда он возвращался со службы, за ним шел его помощник Поскребышев с мешком писем и высыпал их на большой стол. Вероятно, прежде чем попасть к Сталину, письма эти заранее сортировались, отбирались, но он читал их постоянно и на каждом оставлял пометки… или писал краткие резолюции».

Один летчик писал Вождю о своей квартирной проблеме: обещают, но ничего не дают. «Если Вы не поможете, товарищ Сталин, буду жаловаться выше». «Интересно, — задает риторический вопрос Ф. Чуев, — какому богу собирался жаловаться летчик, но квартиру получил незамедлительно…»

Сложившийся чуть ли не с юности образ жизни Генералиссимуса был по-своему аскетичным и добровольно признанным. Стержень интересов его бытия составляла работа, дело, которому он служил. Как и в годы войны, он почти не оставлял себе свободного времени. Не изменил он и военной привычке заниматься делами до 3-4 часов утра, а с 10 часов снова приниматься за дела. «Сталин работал круглосуточно, — пишет А. Рыбин. — Только глухая полночь его настигала, и он ложился где придется. Кровати у него не было, спал на диванах».

Антисталинисты тупо свели историю СССР первых послевоенных лет до примитивного обсасывания «разборок» Вождя с «безродными космополитами», «ублюдочными генетиками», «жертвами ленинградского дела», «еврейскими националистами» и других мелкотравчатых эпизодов, никак не повлиявших ни на развитие человечества, ни даже на историю России.

Нет, не эти мелкие события — пыль на дороге истории — составляли предмет основной заботы Вождя. Не они занимали его государственный ум.

Глава 5 Как Сталин «расщепил атом»

Он принял страну с сохой, а оставил ее с атомным оружием.

У. Черчилль

(из выступления в палате лордов)

Очернительская вакханалия «либералов», начавшаяся с подлой хрущевской кампании «борьбы с культом», оставила в исторических потемках выдающиеся заслуги Генералиссимуса в укреплении обороноспособности государства. Между тем фундамент промышленности, составившей мощь советского оружия долгие годы сдерживающего западных недоброжелателей России от посягательств на ее независимость, был заложен именно Сталиным.

Но, говоря образно, и та дорога во вселенную, которую проложил первый советский космонавт Юрий Гагарин, тоже начиналась из сталинского рабочего кабинета.

Появление атомного оружия перевернуло мир; однако Вождь не был застигнут врасплох. И хотя в штабах западных стран разрабатывались реальные планы разгрома страны, победившей фашизм, атомную бомбардировку Советского Союза предотвратили не протесты сторонников мира и не пацифистские демонстрации.

Скажем еще определеннее: человек дела, остро ощущавший скоротечность времени, он отсеивал второстепенные вопросы, но не терял из вида главного. И даже если воля обстоятельств и сложность ситуации не позволяли ему своевременно решить проблему, он умел восполнить упущенное время. Он находил пути решения государственных задач и не ошибался в выборе методов для осуществления задуманного.

Идея расщепления атомного ядра возникла еще до войны. В 1933 году в СССР состоялась первая конференция по физике атомной энергии. До 1940 года прошло пять таких встреч советских ученых, но мысль об «освобождении» атома будоражила и умы исследователей Европы. Осенью 1939 года эмигрировавшие со старого континента в США Э. Ферми и Л. Сциллард склонили Эйнштейна к идее: написать письмо президенту Рузвельту с предупреждением о возможности создания нового оружия в Германии и с изложением перспектив его возможностей.

Идея стала реализовываться, и с марта 1940 года правительство Америки начало финансирование «проекта Манхэттен» по созданию атомной бомбы. Начальником проекта был назначен Лэсли Гровс. В подчинении генерала оказались Роберт Оппенгеймер, Нильс Бор, Энрико Ферми и другие европейские ученые.

В долине реки Теннесси появился город Ок-Ридж с 80 тысячами жителей, а в пустыне у реки Колумбия — второй секретный центр — 60-тысячный Хенфорд. Гровс позднее писал: «Наша стратегия в области охраны тайны очень скоро определилась… и одна из них — сохранить в тайне от русских наши открытия и детали наших проектов и заводов».