Последние годы Сталина. Эпоха возрождения

Уже 2 апреля 1946 года в кабинете Сталина состоялось расширенное совещание специалистов. С докладом о перспективах развития авиации выступил министр авиационной промышленности Михаил Васильевич Хруничев.

Конструктор А.С. Яковлев писал в воспоминаниях, что на этом совещании «была рассмотрена и утверждена динамика развития двигателестроения в нашей стране… В общих чертах намечена была и перспектива развития реактивных самолетов отечественной конструкции, которые реализовывалисьвпоследствии на протяжении пяти-шести лет».

Причем Вождь в полной мере учитывал одно из незыблемых правил организации управления: лучший способ добиться, чтобы дело было сделано, — это поощрять соперничество в человеческом стремлении добиться признания личного созидательного превосходства. Люди, стоявшие близко к Сталину, неизменно отмечают, что в творческом процессе он широко использовал моральный фактор духа состязательности.

На очередной встрече конструкторам реактивных самолетов Як-15 Александру Яковлеву и МиГ-9 Артему Микояну Сталин пообещал:

— Если не подведете, сделаете машины в срок — пустим их на тушинский парад.

Не прошло и полгода, как в День авиации, 18 августа 1946 года, опытные образцы реактивных истребителей появились в небе Тушинского аэродрома, а после серийного освоения новых самолетов 1 мая 1947 года реактивные машины участвовали в параде над Красной площадью.

Конструктор, генерал-полковник авиации А.С. Яковлев при жизни Вождя стал Героем Социалистического Труда и шестикратным лауреатом Сталинской премии. Образование он получил в Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского, окончив ее в 1931 году. С 1940 года, одновременно с конструкторской деятельностью, он занимал пост заместителя наркома авиационной промышленности. Под его руководством созданы истребители Як-1, Як-3, Як-7, Як-9, бомбардировщики ББ-22, Як-28 и другие самолеты. В том числе первый советский самолет вертикального взлета.

Книга академика АН СССР Александра Яковлева «Цель жизни», появившаяся в шестидесятые годы, позволяет оценить и человеческие качества Вождя. Точнее, тот заботливый подход, который глава правительства проявлял во взаимоотношениях с деловыми и нужными государству людьми.

А. Яковлев писал: «Когда Сталин вызывал меня в Кремль для участия в обсуждении авиационных вопросов — касались ли они моей конструкторской деятельности, шла ли речь о боевом применении самолетов на фронте или о перспективах развития авиации после войны, — я всегда являлся к нему хотя и с волнением, но без боязни. В ходе совещания и в личной беседе свободно высказывал свое мнение. Я разговаривал с ним на авиационные темы легко, не испытывая напряжения.

Я чувствовал его неизменное доверие…

Летом 1946 года в связи с большой занятостью в конструкторском бюро я решил просить об освобождении меня от обязанностей заместителя министра (к этому времени наркоматы уже были преобразованы в министерства) авиационной промышленности. На это требовалось согласие Сталина. Я волновался, не зная, как он отнесется к моей просьбе.

8 июля 1946 года нас с министром Михаилом Васильевичем Хруничевым вызвал Сталин. Хруничев доложил о доводке серийных истребителей Ла-7, Як-3, Як-9. Их выпуск после окончания войны был существенно сокращен, но работа над ними еще продолжалась.

Сталин поинтересовался, как обстоят дела с бомбардировщиком Ту-2. «Не снять ли его с производства? Подумайте и дайте предложения», — сказал он.

Потом задал несколько вопросов о производстве истребителей:

— Где будем делать реактивные истребители? Целесообразно ли сейчас одновременно производить Як-3, Як-9, может быть, оставить один Як-9, а завод, выпускающий Як-3, освободить под реактивные истребители?

— Какие еще у вас дела? — спросил Сталин.

Хруничев доложил, что прошло уже более пяти месяцев, как было принято решение правительства о строительстве в одной из областей новой научно-исследовательской базы, а дело двигается плохо, не дают ни материалов, ни рабочих. Местные органы не только не помогают, но еще и мешают. «Даже людей, посланных министерством, вернуть не можем», — пожаловался Хруничев.

— Как так? — спросил Сталин.

— Да вот секретарь обкома задержал на месте временно посланных туда наших строителей, считает, что на восстановительных работах они нужней.

Сталин рассердился:

— Кто может мешать? Вы безрукие люди, у вас решение правительства, вы его не выполняете, да еще и секретаря обкома боитесь. Почему раньше не доложили?

Сталин приказал Поскребышеву соединить его по телефону с секретарем обкома.

— Ну, еще что?

Хруничев поддержал мою просьбу об освобождении меня от должности заместителя министра авиационной промышленности.

— Почему? — удивился Сталин, обращаясь ко мне.