Последние грозы

Только в июле смог Макошин попасть на прием к Фрунзе. Михаил Васильевич занимался ликвидацией банд Махно. В одной из стычек был ранен в бедро, и Центральный Комитет КП(б)У и Совнарком Украины высказались против непосредственного участия Фрунзе в боях. Пришлось подчиниться. По личному указанию Ленина он занимался вывозом соли из Крыма, из Донецкой губернии, из солепромышленных районов Украины. Его также назначили ответственным за продовольственные заготовки на Украине.

Худой, с запавшими глазами, с землисто-серым лицом, сидел он в своем кабинете. Поздравив Макошина с блестящим завершением «немыслимой» операции, шутливо сказал: — Прибил-таки свой щит на Златые врата Цареграда! Не хотели брать меня с собой, вот и я вас не возьму.

Макошин поинтересовался: куда это не хочет его брать Михаил Васильевич?

— Куда? Да туда же — в Турцию!

— В Константинополь?

— В Константинополе больше нам делать нечего. Последнюю группу генералов и солдат недавно вывезли. Ну а Врангель перенес свой штаб в Югославию.

— Вот так номер! А среди репатриированных генералов Гравицкий числится?

— Так он и был главным закоперщиком. Вначале генералы опубликовали обращение «К войскам белых армий», которое, можно сказать, потрясло белую эмиграцию, потом вернулись сюда.

— А где сейчас Гравицкий?

— Да здесь, в Харькове. Если соскучились, можете повидаться.

— Выходит, вы отправляетесь в Ангору, Михаил Васильевич? К Мустафе Кемалю?

— Совершенно верно. По поручению правительства Украинской республики с дипломатической миссией. Украина заключает договор с Турцией!.. Аналогично московскому.

Макошин взмолился:

— Возьмите меня с собой. Я, как чеховский Ванька Жуков, все делать согласен.

Фрунзе покачал головой.

— Взял бы, Константин Алексеевич, да не могу. Не отпустят. Для вас, Константин Алексеевич, считайте, гражданская война кончилась. Пора готовиться к новым боям с империализмом. В покое нас все равно не оставят. Теперь мы обязаны иметь армию, которая могла бы противостоять даже объединенному капиталистическому миру. Думаю, техника Колчака, Деникина, Врангеля — лишь слабый намек на то, что в будущем выставят против нас враги. Военная промышленность — вот что нам нужно сегодня! Попробуйте свои силы на этом поприще, Константин Алексеевич. Я уже дал со своей стороны рекомендации… Пойдете в воздушный флот… Вы не рады?

На мгновение Макошин смутился, затем снова упрямство появилось в его глазах.

— Отчего же? Рад. Большое спасибо. Именно об авиации я и мечтал.

— Завидую. А мне, судя по всему, экономистом, как мечталось, не суждено стать.

И трудно было понять, сожалеет он об утраченных возможностях или шутит.

— Ни пуха ни пера, — сказал Фрунзе с мягкой улыбкой.

— Вам тоже, Михаил Васильевич.

Макошин вышел из штаба. Вначале хотелось встретиться с генералом Гравицким, теперь подумал: а зачем?

Москва — Стамбул