Последние из легенды

И матушка по сей день не знает ни судьбы сына, ни судьбы мужа. Много лет прожившая безвольной марионеткой в чужих руках, она все понимала и теперь все помнила.

Мы покинули поляну и не успели увидеть, как распрямилась сгорбленная спина Хранителя Леса, как расправились морщинки, и помолодело его лицо. Дед снова стал не старше моего отца, который остался пока в Долине.

Мы шли, чтобы противостоять жесткой власти правительницы при заявлении права войти в ее род. И еще не знали, что идем, чтобы вернуть счастье и жизнь в ее глаза.

— Ее Высочество никого не принимает. — Страж на входе решительно преградил нам дорогу.

— Передайте Ее Высочеству, что дело касается судьбы ее детей, она примет, — мы надеялись, что будет так, а не иначе. У нас был живой свидетель, которого привезет отец по первому моему требованию. Мы добьемся, что княгиня признает свою внучку. Нет, нам не нужен ее трон. Просто у каждого в этом мире должна быть семья. Должно быть прошлое и будущее. Мы так решили вместе. Сейчас я чувствовал волнение моей Айриниэль, как она прижималась ко мне, ища и ощущая мою защиту.

Вернувшийся страж пропустил нас в покои княгини. Не было в этой комнате властной высокомерной фурии, которую я покинул в рабских наручах. Передо мной сейчас была немолодая сломленная горем женщина с умершими глазами. Равнодушная ко всему. И все же при виде меня губы ее презрительно скривились.

— А, это ты? Раб, живущий милостью человечки. Что ты можешь мне рассказать, ничтожество. Радуйся, судьба отомстила мне за тебя. Я потеряла все, что мне действительно было дорого в этой жизни, оставив власть, к которой я так стремилась, что шла по головам. На кой она мне теперь нужна? Скажи, раб, зачем мне власть? Если мне не для кого жить. — Она отошла от нас и повернулась лицом к окну. Впервые она стояла спиной к тому, кого считала врагом.

— Ваше Высочество, можете ли Вы определить родство по крови, не прибегая к свидетельству посторонних лиц? — Айриниэль обрела вдруг уверенность, волнение почти прошло.

— Милая девочка, у меня не осталось никого, с кем бы я могла искать кровное родство. — Княгиня говорила, не поворачивая головы.

— А если я скажу, что это не так?

Вдруг вернулась гневная фурия, развернулась на каблуках и уже набрала в легкие воздух, чтобы выставит нас вон и приказать страже бросить в пустующие сейчас подвалы. И тут их глаза встретились. Перед княгиней стояла ее копия из далекого счастливого прошлого, где еще не было бед и потерь. Она на миг захлебнулась этим воздухом и вместо всех заготовленных фраз мы услышали только одну.

— Не может такого быть. — Я успел подхватить падающее тело, за одно прикосновение к которому мне угрожала бы смертная казнь, не будь вязи истинности на моей руке.

— Кто ты? Я сплю или брежу?

— Я могу только рассказать, что знаю со слов отца. Он всегда говорил, что я похожа на мою матушку, Вашу дочь, что спасли в день ее рождения. Тогда родились близнецы. Ваш сын и моя мама. Повитуха обладала даром видения. Она передала новорожденную вашему супругу и велела хорошо спрятать. — Айриниэль рассказывала княгине о судьбе своих родителей, о своей жизни, о встрече со мной, о сегодняшнем дне. Я смотрел на этих таких похожих внешне женщин и вдруг понял, что благодарен Ариелле, что вышла тогда на тот поединок. Благодарен княгине, что отдала меня в унизительное рабство. Если бы не те рабские наручи, я никогда не встретил бы свою маленькую Айриниэль. И мне совсем не важно, признает или нет княгиня свою внучку. Мы не перестанем любить друг друга. И даже смерть не разлучит нас. Потому что я сделаю все, чтобы эта костлявая темная сущность как можно дольше не нашла нас в этом мире.

— И ты, раб, считаешь, что достоин моей внучки? — В голосе не было ни металла, ни холода. Скорее изучающее любопытство.

— Да, и со мной согласен Могучий Дуб, соединивший нас сегодня. — Я приподнял рукав, показывая рисунок. Впервые я прямо глядел в глаза княгини, и она выдержала этот взгляд, признавая мое право. Право равного себе.

— Сделай ее счастливой, Нириниэль де Анози, я принимаю тебя в род. Ты достойный сын леса. Я рада, что не ошиблась в тебе тогда. Мне есть, что рассказать Вам, дети. Но вы устали с дороги, да и я не помню уже, когда в последний раз нормально ела. А потом, навести мать, Нириниэль. В отличие от меня, она попала под абсолютное подчинение и сейчас отлично помнит, как своими руками ломала ваши жизни. Твою и Лориниэля. Только не помнит одного обстоятельства. Твой настоящий брат умер при рождении. Я подменила его малышом, найденным рядом с умирающей крылатой. И стерла ей память. Возможно, подсознательно она и не считала его своим сыном, но сейчас, выйдя из-под контроля кукловода, получила такую отдачу раскаяния, что может сломаться. Твой отец и она истинные. Кукловод смогла исказить ауры эльфов. Но судьба свела их вопреки козням этой сумашедшей. Ей очень нужна поддержка семьи. Помоги ей, Нириниэль, ты ведь даже меня простил, — она попыталась улыбнуться. Я видел по ее глазам, разговор будет трудным и для нее, и для нас, поэтому не торопил.