Последние хозяева кремля. «За кремлевскими кулисами»

Плохой урожай 1979 года продвижению Горбачева не помешал. Дело не только в том, что он пользовался поддержкой влиятельных покровителей, но и тем, что у него, по крайней мере внешне, не было никаких расхождений с Брежневым, который в то время уделял повышенное внимание сельскому хозяйству. Горбачев готовит для него необходимые материалы, тексты речей, проекты новых предложений. Как и Брежнев, он обеспокоен плохими результатами, исходом населения из сельских местностей. Но оба не видят никакого иного решения, кроме ассигнования еще больших средств, строгого соблюдения плана и дисциплины. Ни о каких реформах и речи быть не может. Система возражений не вызывает. Надо только добиться ее четкого функционирования. Вместе с Брежневым Горбачев работает над очередным проектом вывода сельского хозяйства из тупика. Теперь он носит название Продовольственной программы. В мае 1980 года в журнале „Коммунист” появляется статья Горбачева. В ней, процитировав по три раза Ленина и Брежнева и один раз сославшись на Маркса, ответственный за сельское хозяйство член советского руководства уверял читателей, что все хорошо и будет еще лучше. Через пять лет именно это время, когда он выражал такие оптимистические взгляды, будет названо им временем застоя.

И тем не менее, несмотря на его усиленно культивируемую внешнюю бесцветность, стремление не выделяться, ввод Горбачева в Политбюро был символичным. Он свидетельствовал о том, что власть начинает перенимать поколение, чья деятельность началась в послесталинские годы.

Семидесятишестилетний Тихонов и сорокавосьмилетний Горбачев. Партократии есть над чем задуматься. Ведь больше всего на свете она держится за свои привилегии, которые ей дарованы не за какие-либо заслуги перед страной, а за партийные заслуги. Вот, к примеру, решил поохотиться член Политбюро, первый зам* Председателя Совета Министров СССР Дмитрий Полянский, и в ста километрах от Москвы, под Боровском, ему отводят чудесный лес в триста акров, куда завозят диких животных со всей страны. Не угодил Брежневу Полянский. Сняли его, и лишился он своих охотничьих льгот. Теперь боровские угодья перешли к кому-то из нынешних правителей. Ну, а если не эти, то какие-нибудь другие, но то, что пользуются они благами неслыханными,— это уже давно секрет полишинеля.

С тех, кто грабит страну наверху, берут пример и те, кто стоит пониже. Они действуют в духе того лозунга, который когда-то бросил Ьухарин: „Обогащайтесь!” Говорят, он имел в виду всех граждан. Партократию обогащение всех граждан страны отнюдь не устраивало. Она лучше, чем кто-либо, знала, до какого плачевного состояния доведена под ее руководством страна. На всех богатств не хватало. То, что было, партократия присвоила себе.

Но более того, она постаралась закрепить за собой неустойчивые дарованные генсеками, которые они могли же и отобрать, привилегии, сделав их неотъемлемой принадлежностью статуса, входящих в состав элиты. Партийная элита превращалась в особую касту, которую можно было назвать „неприкасаемой”, потому что закон к ней не прикасался. Она была выше закона. Она полностью игнорировала право, которое, как отмечал князь Е. Н. Трубецкой в своей „Энциклопедии права”, „есть необходимое условие всякого общества: оно — тот общий порядок, которому должно подчиняться как целое общество, так и каждый отдельный его член”. В меньшей степени, но это можно было отнести и ко всей партии. Ведь члена партии можно было арестовать только с санкции партийных властей. И органы правопорядка еще крепко подумают, прежде чем не только привлечь к суду, но и начать следствие против нарушившего закон партийца.

Французский ученый А. Безансон сравнивает возникший феномен с монашеским орденом, „чье влияние ощущается всем обществом, но который держится особняком от него”. Но членов КПСС, если и можно было отнести к монахам, так только к тем, кто, укрывшись за высокими стенами монастыря, предавались всем земным утехам, воздерживаться от которых, как от греха, они призывали других. Захватив власть и материальные блага, эти „монахи” продавали их всем остальным — за взятки или как награду за услуги.

Через десять лет в советской печати появятся ошеломляющие цифры, показывающие, что одна треть всех наличных денег страны уходит в подпольную экономику, которая контролируется тесно сросшейся с партией мафией. В Узбекистане возникает созданная кандидатом в члены Политбюро первым секретарем компартии республики Ш. Рашидовым особая структурная организация по продаже должностей и взиманию и передачи от нижестоящих к вышестоящим своеобразной денежной подати. Все имеет свою цену. За миллион можно было получить Звезду Героя Соцтруда. За полмиллиона — орден Ленина.

В Москве дочь генсека с помощью окружающих ее уголовников занимается скупкой и перепродажей бриллиантов.

Из отделения советского банка в Цюрихе таинственно исчезают огромные суммы в валюте. Как выяснится позже, деньги уходят на подношения Гришину, Кунаеву, Кириленко.