Последние хозяева кремля. «За кремлевскими кулисами»

То, что Андропов наблюдает в Венгрии, его встречи с Сусловым — все это оказывает на него огромное влияние. Если беседы с ’’серым кардиналом” не могли изменить характера уже сформировавшегося сорокадвухлетнего человека, они тем не менее явились для него отличной школой механики захвата и удержания власти, интриги и того, как поступать с вышедшим из повиновения народом, для коммунистов всегда остающимся толпой, которую надо уметь оседлать. Пройдут годы, и западные журналисты отметят опыт Андропова в руководстве ’’большими массами людей”. Они забыли о Венгрии, показавшей какова она, эта его манера обращения с ’’большими массами людей”.

Советское руководство, много раз в течение венгерского кризиса менявшее свою позицию, объявляя сказанное вчера устаревшим сегодня, изворачиваясь и обманывая — наглядно демонстрировало ленинскую диалектику в действии в таком масштабе, какого Андропову еще видеть не приходилось.

О ленинском понимании диалектики, ставшим практическим руководством для всех советских вождей, лучше всего дает представление написанное самим основателем большевистской партии.

’’Надо уметь... пойти на все и всякие жертвы, даже в случае надобности — на всяческие уловки, хитрости, нелегальные приемы, умолчания, сокрытие правды.”

Авторханов к пониманию сути ленинской диалектики пришел в то время, когда был студентом курсов марксизма-ленинизма при ЦК. Позднее в своих мемуарах он напишет: „Герцен называл диалектику Гегеля „алгеброй революции”, большевики превратили ее в „алгебру партии” для растления душ, в орудие партии для камуфляжа своих преступлений, в философию лжи для их оправдания”.

Иным словами, если правду для пользы дела надо объявить ложью, это будет сделано. Если надо предать — это просто, если надо оклеветать — пожалуйста. Это стало нормой, и в шестидесятых годах В. Высоцкий пел о лжи, ’’укравшей одежду у Правды” и, нарядившись в нее, гуляющей по Руси.

Прошел в Венгрии Андропов и практический курс ведомой лишь номенклатурным работникам науки, носящей название ’’партийного строительства”. Суть ее определена двумя ленинскими фразами: ’’Дайте нам организацию революционеров и мы перевернем Россию”, — писал Ленин в 1902 году в ’’Что делать?”. Спустя шестнадцать лет он к этой формуле добавляет вторую: ”Мы Россию завоевали... Теперь мы должны управлять Россией”, — пишет он в ’’Ближайших задачах советской власти”. Авторха-нов основы этой ’’науки власти’’определяет« так: ’’Большевизм не идеология, а организация. Идеологией ему служит марксизм, постоянно подвергаемый ревизии в интересах организации. Большевизм и не политическая партия в обычном смысле этого слова. Большевики сами себя называют партией, но с многозначительной оговоркой — партией ’’нового типа”. Большевизм не является также и ’’движением”, основанным на мозаике представительства разных классов, аморфных организационных принципах, эмоциональном непостоянстве масс и импровизированном руководстве. Большевизм есть иерархическая организация, созданная сверху вниз, на основе точно разработанной теории и умелого ее применения на практике. Организационные фонды большевизма находятся в постоянном движении в соответствии с меняющимися условиями места и времени, но его внутренняя структурная система остается неизменной. Она сегодня такая же, какой она была до прихода большевиков к власти”.

В Венгрии все так и было, но как только власть ослабила контроль, все рухнуло. Значит, нельзя ни в коем случае ослаблять контроль. Это еще один важный вывод, который делает для себя Андропов.

В Венгрии он увидел, как в масштабе целой страны осуществляется еще один сталинский принцип: никаких выборов партийных руководителей быть не может. Это слишком серьезное дело, чтобы его можно было доверять случайностям. Теперь, когда посольство надежно окружено кольцом советских войск, когда в стране находится одиннадцать до зубов вооруженных советских дивизий, он чувствует себя хозяином положения и отдает приказы.

Несмотря на это, венгры все еще продолжают верить заверениям советского посла. Как и условлено, делегация, возглавляемая министром обороны Палом Мелетером, является на переговоры в штаб-квартиру советской армии. В одиннадцать часов вечера Кирали услышал голос Мелетера, звонившего из советского штаба: ’’Все в порядке”, — спокойно сказал командующий венгерскими ’’Борцами за свободу”. Это были его поледние слова. В комнату переговоров ворвались офицеры КГБ во главе с генералом Серовым. Попытавшегося было выхватить пистолет Мелетера тут же сковали наручниками.

В четыре часа утра грохот артиллерийских орудий потряс Будапешт.

— Нас обстреливают, — звонит премьер-министру Кирали.

— Не беспокойся. Советский посол у меня. Он как раз сейчас говорит с Москвой. Это недоразумение, — ответил Надь.

Советский посол действительно находился рядом, как всегда излучая искренность и дружелюбие.

— Наше правительство намерено вывести свои войска немедленно, и мы хотим продолжить переговоры, — повторил Андропов то, о чем недавно говорил Кирали.