Последние книги Лондона

Эти мысли Лондона, ясно отзывающиеся поверхностно усвоенной толстовской проповедью, понятны в контексте тогдашней духовной ситуации, которая породила массовое доверие к химерическим мечтам о том, что можно бежать от общества, игнорировать его бесчеловечные законы. В том, что это только самообман, не мог вскоре не удостовериться и сам Лондон, но свою идею опрощения он продолжал защищать с фанатичным упорством, поскольку не видел иного выхода из противоречий, так пагубно сказавшихся на собственной его участи.

Выход оказался мнимым, и никакими ухищрениями Лондон не мог этого скрыть от первых читателей "Лунной долины". Книгу не приняли: после "Мартина Идена" она выглядела явно худосочной да и учительский тон Лондона, расходившийся с характером его дарования, раздражал вместо того, чтобы убеждать. Провал романа был очевиден. Этот удар сломил Лондона, больше уже и не пытавшегося создать крупное произведение, ставящее серьезные общественные и нравственные вопросы.

Три четверти века спустя мы прочтем "Лунную долину" несколько иначе. Слабости повествования видны нам еще яснее, чем современникам Лондона, однако мы ощутим и нечто нам созвучное в этом рассказе, не изобилующем увлекательными кульминациями или напряженными противоборствами героев. Созвучие в том, что на исходе XX века тоска по органичной жизни в согласии с извечным круговоротом природы стала намного более неутолимой, чем была на заре нашего столетия. Неверие в промышленный прогресс, оборачивающийся для человека механическим ритмом будничности, бездушием и этической ущербностью, чувство катастрофических потерь, которые повлекло стремление навязать природе свою волю, не считаясь с ее законами, поиски лада, а не антагонизма с окружающим нас континентом естественной жизни, - все это со времен Лондона невероятно усилилось, сделавшись одной из болевых точек сегодняшнего мироощущения.

Хотя бы отчасти Лондон сумел предугадать такой поворот в духовном развитии человечества. "Лунная долина", при всей наивности чаяний, которые в нее вложены автором, сохранила интерес как ранняя попытка современным взглядом охватить неисчерпаемую проблематику взаимоотношений человека и природы. Даже и в самые тяжелые для Лондона годы эта способность предвосхищения будущего не покидала его. "Лунная долина" служит тому подтверждением, и оттого она достойна внимания читателя наших дней.

А. З в е р е в