Последние короли Шанхая. Соперничающие еврейские династии, которые помогли создать современный Китай

«Дела в Китае никогда не идут плохо, если в конце концов мы твердо держимся с войсками», — писал он другу в 1927 году после одного из своих визитов. «Иностранные дьяволы… развили нынешние поселения. Поскольку они свободны от китайского вмешательства и налогообложения, они процветают». Растущая власть Ганди угрожала колониальному присутствию в Индии, но в Китае новое националистическое правительство было слабым — и, по мнению Сассуна, неэффективным. Иностранные бизнесмены могли делать все, что им заблагорассудится, что оказалось непреодолимым для Виктора.

Виктор решил ликвидировать свои семейные почти столетние активы в Индии и перевести деньги в Шанхай. Он сказал индийской газете, что уезжает из-за «жестокой конкуренции с индийскими фирмами» и из-за «антииностранных предрассудков». Новость о том, что один из богатейших людей Британии покидает Индию ради Шанхая, попала в газеты всего мира. Виктор планировал перевести в Шанхай сумму, эквивалентную шестидесяти «лакхам» серебра — 400 миллионам долларов в сегодняшних долларах. Джардин, старый соперник Сассуна, отметил эту новость с типичной дозой антисемитизма. Среди директоров новой компании Сассуна в Шанхае «много людей, которые должны быть лучшего „шотландского“ происхождения», — писал один из руководителей Jardine, язвительно ссылаясь на известное еврейское происхождение многих руководителей Victor's. Тем не менее, предупреждал руководитель, «они, вероятно, станут нашими самыми серьезными конкурентами в будущем, и их будет трудно расколоть».

Виктор купил самый видный участок на Бунде, целый город.

В квартале, на пересечении Нанкин-роуд и набережной, началось строительство новой штаб-квартиры семьи, которая должна была называться Сассун-хаус. Это будет девятиэтажное здание с медной башней на вершине — на пятьдесят футов выше самого высокого здания Гонконгского и Шанхайского банка в нескольких кварталах от Бунда и намного грандиознее недавно построенного отеля Majestic в миле от дома Кадори. Он уведомил архитекторов, что хочет включить в здание и новый отель. Он будет носить название, которое Марко Поло использовал для Китая: Cathay.

Виктор постоянно останавливался в самых роскошных отелях мира: «Тадж-Махал» в Бомбее, «Георг V» в Париже, «Клариджс» в Лондоне. Cathay, поклялся он, будет соперничать с ними всеми.

По словам одного архитектурного критика, получившийся отель возвышался над Бундом «как ракетный корабль в стиле ар-деко, поднимающийся из реки Хуанпу». До появления Cathay туристам, иностранцам и китайцам приходилось пробираться через хаотичные улицы и рынки Шанхая, чтобы купить даже предметы роскоши. Под мозаичными потолками в вестибюле Cathay разместились двадцать магазинов, где продавались последние модели шляп, нижнее белье, постельное белье из Парижа и предметы для туристов, такие как серебряные палочки для питья с нефритовыми ручками. В коридорах стояли бра и зеркала с хрустальными лампами Lalique. Коридоры лобби от каждого из входов в отель пересекались под эффектным куполом. Помимо гостевых номеров, в Cathay был целый этаж «национальных люксов», каждый из которых был оформлен в разных иностранных стилях: циновки татами в японском люксе, индийские ковры и подушки в индийском люксе, китайская мебель и керамика в китайском люксе. За роскошью скрывались современные удобства, никогда ранее не доступные в Шанхае или Китае.

Гости могли вызвать официанта, мальчика из комнаты, горничную, химчистку, камердинера, или прачечной по телефону. В глубоких ваннах стояли серебряные краны, подающие очищенную воду из колодца Баблинг-Спрингс за городом.

Предыдущие поколения Сассунов, обосновавшиеся в Шанхае, полагались в управлении своим бизнесом на сплоченную группу багдадцев, таких как Сайлас Хардун. Виктор отказался от такого подхода, создав вместо этого глобальную команду менеджеров. Он нанял управляющего Cathay из отеля Taj Mahal в Бомбее, генерального менеджера гостиничной компании из Claridge's в Лондоне и управляющего ночным клубом Cathay из Берлина, добавив веймарской Германии пикантности и декаданса.

Виктор поселился в номере на девятом этаже. Его окна выходили на улицу Бунд, как нос корабля, и открывали беспрепятственный вид на гавань и здания в стиле ар-деко внизу. Он называл этот вид своей «музой». В ванной комнате он установил две ванны. «Мне нравится делить постель, но не ванну», — сказал он другу.