Последние короли Шанхая. Соперничающие еврейские династии, которые помогли создать современный Китай

В течение следующих двух лет братья почти ежедневно общались в записках и письмах между Шанхаем и Гонконгом. Их нацарапанные на полях комментарии и все более срочный тон отражали панику, нагнетаемую коммунистами по мере завоевания Китая.

* * *

АМЕРИКАНЦЫ освободили ШАНХАЙ, но быстро передали повседневное управление городом Чан Кайши и китайским националистам. Гораций был намерен быть хорошим и политически проницательным хозяином, но он не позволил себе разместить китайские войска. Когда восемьдесят китайских солдат явились в Мраморный зал, требуя кроватей, они с Мюриэл прогнали их, а затем предложили нанять половину из них в качестве сторожей и охранников, чтобы сгладить обиду. Это было продолжением колониального менталитета, который всегда определял Шанхай. Но город менялся. В 1943 году американцы и англичане, не обращая внимания на драматизм войны, договорились покончить с экстерриториальностью — правилом, согласно которому все иностранцы и бизнесмены выше китайских законов. Международное поселение с его муниципальным советом, контролируемым Сассунами и другими бизнесменами, собственными судами и полицией, а также британскими военными силами для его защиты, прекратило свое существование после окончания войны. Пузырь, в котором Кадоори и Сассуны жили с 1840-х годов, исчез. Теперь Кадори были частью Шанхая. Впервые за сто с лишним лет китайцы контролировали весь город. Китайцы стали «очень антииностранными», — с тревогой докладывал Лоуренсу Гораций.

В 10:30 утра 23 сентября 1945 года Хорас покинул Мраморный зал, чтобы впервые после окончания войны отправиться в Шанхайскую газовую компанию. Он по-прежнему числился председателем правления. Все, что осталось, — это несколько прогнивших столов; японцы разграбили офис, когда отступали. Его китайские служащие встретились с Хорасом. Они не позволили ему сесть в служебный автомобиль, заявив, что он не имеет права на машину, когда транспорт в таком дефиците. Гораций вызвал к себе в офис китайского руководителя высшего звена. Руководитель отказался прийти. Тогда Гораций отправился в кабинет руководителя. «Я не слишком велик, чтобы войти в вашу комнату», — заявил Гораций. «Если вы не хотите войти в мою, я достаточно велик, чтобы прийти к вам». Гораций напомнил китайцу, что «мы все вместе вели войну и должны вместе решать послевоенные проблемы». Его жест утихомирил спор, и он получил свою машину обратно. Вернувшись в свой офис, он сел за стол и с тревогой написал Лоуренсу в Гонконг: китайские служащие «Кадори» «теряют уважение к своим иностранным коллегам». Скоро они «перестанут уважать нас».

Лоуренс посоветовал Горацию завоевать расположение китайцев, общаясь с ними в Мраморном зале. «Культивируй дружбу со всеми классами китайских чиновников и бизнесменов, с которыми ты вступаешь в контакт», — советовал он брату. — «Приглашай их на обед и угощай багдадской едой. Отец приобрел много хороших друзей среди китайцев и других людей благодаря своим приглашениям в Мраморный зал».

При всей своей новой напористости китайское националистическое правительство было не в состоянии управлять городом. Топливо было в отчаянном дефиците. Железнодорожная система вышла из строя. Инфляция росла. Гораций написал Лоуренсу письмо с просьбой прислать ему ящики с джемом и маслом, которых в Шанхае было не достать. Помощь, которую Соединенные Штаты вливали в Китай через Чан Кай-ши и националистическое правительство, расхищалась коррумпированными националистическими чиновниками. «Китай — такая неопределенная страна: постоянные войны, нечестное правительство и коррумпированный персонал сверху донизу», — писал Гораций своему другу. «Я проповедую всем оптимизм, но, иногда я сомневаюсь, стоит ли верить самому себе».

В феврале 1946 года Хорас сообщил, что бои между националистами и коммунистами идут всего в шестидесяти милях от Шанхая. Ходили слухи, что британцы могут быть вынуждены вернуть Гонконг Китаю, а американцы собираются отказаться от националистов. Во время Второй мировой войны и японской оккупации коммунисты и националисты договорились о прекращении гражданской войны, начавшейся в 1927 году в Шанхае. Поражение Японии стало сигналом к возобновлению этой войны; войска националистов удерживали ключевые города, включая Пекин и Шанхай. Коммунисты контролировали большую часть сельской местности. Соединенные Штаты побуждали обе стороны к переговорам, но к осени 1945 года, спустя всего несколько месяцев после капитуляции Японии, националистические и коммунистические силы вели бои по всей стране. Реальную опасность для Шанхая и Кадоори представляли не националисты-китайцы, спорившие с Горацием о том, кто должен завладеть служебным автомобилем. Это были коммунисты во главе с Мао Цзэдуном. Гораций — застенчивый, милый Гораций — оказался на неправильной стороне истории.

* * *