Последние поручения

Она не была лесбиянкой, но искушение использовать это как способ ставить окружающих на место иногда казалось непреодолимым. У нее имелась теория, что многие лесбиянки на самом деле вполне гетеросексуальные и счастливые одинокие женщины, которые не смогли вынести очередной неуклюжей попытки свести их с неким Найджелом, который когда-то катался на лыжах и болеет за «Эвертон»[68].

Протянув руку к заднему сиденью, Бернс взяла оттуда свитер. Она нашла его в секонд-хенде. Еще не хватало покупать это уродство новым! На этом конкретном уродстве был изображен северный олень с дико безумной ухмылкой. Если бы она встретила подобное существо в реальной жизни, она бы задержала его по подозрению в систематическом употреблении кокаина.

Бернс уже наполовину натянула свитер, когда раздался телефонный звонок.

— Господи, твою мать! Держи себя в руках, Кит, я уже иду!

Она просунула голову в горловину свитера. Звонил не Кит. На экране телефона высветилось совсем другое имя.

Она нажала на кнопку, чтобы ответить.

— Уилсон, если это касается твоих планов на отпуск, то мне очень жаль…

— Нет, босс.

— Окей.

— Мне только что звонил О’Мара с Пирс-стрит. Насчет Светланы Мэннис — женщины, которая работает в джаз-баре «Чарли». Сегодня в баре выходной, но она зашла, чтобы сделать сюрприз его владельцу Ноэлю Графо — подарить ему праздничный торт.

— Господи, только не говори, что…

— Он мертв, шеф. Они позвонили мне, потому что при нем нашлась моя визитка.

Детектив-суперинтендант Бернс потерла нахмуренный лоб:

— Причины естественные?

— Боюсь, что нет, босс. Сначала они подумали об ограблении, которое не задалось, но… Я сейчас туда еду, но О’Мара сказал, что, похоже, старика много били по щекам. Привязанного к стулу.

— Черт. Возможно, это простое совпадение?

На другом конце линии воцарилась тишина.

— Впрочем, — продолжила Бернс, — разве нам когда-нибудь так везет? — Она стянула дурацкий свитер. — Я сделаю несколько звонков. Сообщи, что обнаружишь на месте преступления.

— Да, шеф.

— Еще вышли отряд к дому мистера Макгэрри. Хочу узнать, не желает ли он зайти на позднюю беседу под глинтвейн.

— Да, шеф.

Она отключила связь, затем еще раз посмотрела на дом брата. Вздохнув, Бернс завела машину.

Глава сорок девятая

Веки дрогнули и открылись, уловив свет. Далекий свет.

Впереди он увидел дорогу, освещенную уличными фонарями, по которой медленно полз транспорт.

Потом заметил хлопья снега, падавшие на землю перед его глазами.

Затем немного с запозданием, но разум получил сообщение, которое кричало ему все тело. Холод. Холод. Холод!

Тело сотрясала дрожь.

Зубы стучали в голове, которая, казалось, была набита ватой.

Кстати говоря, голова чувствовала себя странно. Она мерзла. Кожа головы была…

Этого не может быть!

Затем в поле зрения появилась пара ног и женское лицо, склонившееся к нему с улыбкой. Бриджит Конрой.

— А вот и он! Пора вставать, проснись и пой! Ты скучал по волшебной рождественской стране чудес? Ну разве не прекрасен свежевыпавший снег? Из-за него все выглядит таким чистым, не правда ли? Я имею в виду в самом начале — пока снег не превратится в грязное говно на обочине. Возможно, тут можно было бы найти некую метафору жизни, но мне в лом.

Тело Энто постепенно собирало информацию. Причина, по которой было так холодно, заключалась в том, что он был гол. Абсолютно гол.

— Где я?

— И ты еще называешь себя настоящим дублинцем? Ты должен был узнать Феникс-парк. Хотя, по общему мнению, это одна из самых малопосещаемых частей города.

Он сидел на земле, на неприятной земле. Спина, похоже, была прислонена к стволу дерева. Что-то упиралось в задницу, в голые ягодицы. Веточки. Сосновые шишки.

— Что происходит… — пробормотал Энто и осекся.

Он поднес руки к лицу. К по-настоящему обнаженному лицу. Борода исчезла. Он поднес руки к голове. Волосы — все его волосы — исчезли. Он почувствовал что-то мягкое на лысой макушке. Он снял это и поднес к лицу. Его собственная шапка Санта-Клауса.

— Что за… Ты меня побрила? Сумасшедшая сука!

— Ну-ка! Следи за языком.

— Какого хера ты творишь? Это физическое насилие. — Ярость и холод наконец прояснили затуманенный разум. — Ты… ты накачала меня наркотиками!

— В самом деле? Видимо, ты исповедуешь в этом вопросе высокие моральные принципы, да?

Он попытался встать:

— Отдай одежду. Это не смешно.

— Ну, это вопрос скорее точки зрения. С того места, где стою я, очень даже смешно.

— Ты сумасшедшая…

— Имей в виду, я твоя единственная надежда на выход из затруднительного положения, так что давай скажи еще раз «сука» — и увидишь, что будет.

— Отдай одежду. Ты не имеешь права так поступать!

— Серьезно? А у тебя было право пытаться выставить меня своим маленьким скотским завоеванием? Было право накачивать Пола наркотиками и портить нам жизнь? Может, теперь у тебя есть право разрушать наш бизнес?

— Я позвоню в полицию. Ты сядешь в тюрьму.

Бриджит скорчила гримасу:

— Господи, это действительно испортит Рождество. Ладно, желаю приятно провести время в общении с природой.