Последние штрихи

Лив на кухне смотрела судебное шоу по маленькому телевизору над барной стойкой и параллельно гладила простыни с выражением идиотического блаженства, которому она научилась на своем пилатесе. Периодически вокруг нее клубились облака пара, производимые утюгом. С тех пор как я научила Лив пользоваться этим полезным предметом (кстати, с помощью простых арифметических действий, показывающих, что будет, если не сдавать белье в прачечную), она гладила буквально все, что попадалось под руку. Одновременно Лив каким-то загадочным образом приобрела полезную привычку обходить стороной «Topshop».[43]

— Это смотря куда идешь, — сказала она. — Впрочем, есть и беспроигрышный вариант — черное платье и черные туфли. Можно бросить в сумку каких-нибудь бирюлек и надевать при случае… — Она подняла перед собой безупречно выглаженную футболку и залюбовалась. — Я уже и забыла, что она у меня есть. Как же круто иногда погладить! Такие вещи можно откопать в корзине с бельем… Приятно. Прямо как по магазинам прошелся.

— Сколько ты уже перегладила? — Я с ужасом посмотрела на высоченную стопку белья. — Да нет, не может быть, чтобы все это было твое…

— Джейми подкинул сумку своих шмоток в обмен на вино, — безмятежно сказала Лив. — Думал отделаться одной бутылкой, но я сторговалась на ящик. Он сказал, что папа был бы за меня горд!

Я бросила сумку на стол и скинула туфли, чтобы помассировать уставшие ноги.

— Знаешь, сегодня мне явно тебя не хватало. Вот чего не умею, так это обсуждать тряпки. Тем более с таким контингентом.

— Да ладно… — Лив взглянула ободряюще. — У тебя же свой стиль. Классика…

— Ты хотела сказать, тоска зеленая.

— Да нет, просто классика. — Она принялась гладить одну из модных этнических рубашек Джейми — черную, с шотландским орнаментом на воротнике и манжетах. — Не всем же быть рабами моды. Ты предпочитаешь классическую одежду, которую можно комбинировать. Простую и лаконичную. А в качестве аксессуара используешь волосы. Очень элегантно…

Ну да, я и говорю: тоска зеленая. Ведь на самом деле именно это она и хотела сказать. Впрочем… Я перестала массировать ноги и, опершись локтями на стол, взялась за массаж висков. Под воздействием запаха свежести, исходящего от только что выглаженного белья, глаза сами собой закрылись. Я вспомнила детство, которое прошло под знаком накрахмаленных Нэнси скатертей и белых девичьих блузок.

— Лив, помнишь, ты обещала, что поможешь провести урок?

— Ну-у-у… — Последовало шипение утюга.

— Как насчет завтра?

Я услышала еще какой-то шипящий звук, но на этот раз, кажется, это был не утюг, а сама Лив.

— Ты могла бы рассказать… ну, хотя бы о том же черном платье. Взять простое черное платье и немного… поработать с ним. Пройти в нем весь маршрут: офис — вечеринка — ночной клуб. Это было бы действительно полезно для наших студенток.

— А не лучше от вечеринки через ночной клуб — и до маминой секретной квартиры в Найтсбридже?

— Можно, конечно, и так. Хотя вообще мне это нужно для Дня открытых дверей. Мы должны показать людям что-нибудь исключительно полезное.

— Наверное, я могла бы… — неуверенно сказала Лив. — Только мне надо потренироваться. Например, на следующей неделе — нормально?

— Потренироваться, конечно, не помешает. — Я выпрямилась. — Только у нас нет времени. Давай-ка я заварю чай и выступлю в качестве твоего… чучела.

Лив выпустила в мою сторону облако горячего пара.

— Бетси, в этом доме есть только одно чучело — и это точно не ты.

Два чайника спустя журнальный столик был оккупирован живым манекеном. На «манекене» красовалось одно из девятнадцати «показательных» маленьких черных платьев, вокруг «манекена» громоздились шарфики, туфли, шляпы, колье, а также всякие прибамбасы из искусственного меха.

В качестве образца Лив выбрала трикотажное платье до колен из «Банановой республики» с U-образным вырезом и рукавами три четверти. Для офиса предлагался кардиган, блестящий пояс и мои лаковые туфли «от Фионы Флемминге». Кроме того, Лив изменила мне прическу: мои необузданные кудри были просто собраны в свободный пучок (несмотря на просьбы их выпрямить).

— Хватит издеваться над волосами, — сказала Лив, — Они и так хорошо смотрятся.

Я попросила ее сфотографировать меня, чтобы можно было скомпоновать что-то вроде рабочей инструкции, после чего мы перешли к следующей стадии: на случай «быстренько забежать в бар после работы».

Вы не представляете, насколько мне понравился результат! Лив оказалась настоящим мастером по скрадыванию моих недостатков и выпячиванию достоинств. Да что там говорить! Из зеркала смотрел кто-то другой, а вовсе не я (и это искренне радовало). Мое отражение было гораздо выше, аппетитнее и сексуальнее меня. А уж по аксессуарам я и вовсе сошла бы за фешенебельную даму с круизного лайнера.