Последние судьи. Сильнее льва и слаще меда. Книга первая

Посовещавшись, мы решили взять черный внедорожник с тонированными стеклами. Катарина позаимствовала из пустой будки охранника ключи, я загрузил в машину наши сумки, и уже через пару минут мы покинули автосервис на чьей-то машине.

— Как думаешь, другие города тоже зацепило? — спросила Катарина.

— Думаю, да, во всяком случае, ангел сказал, что миру конец, хотя… кто знает, что именно он имел в виду. А ты как думаешь?

— Мне кажется, что во всем мире не осталось ничего, кроме руин и этой бесконечной заснеженной дороги… — задумалась девушка.

— Грустно? Ничего, сейчас загрузим нашего коня, как следует, и еще до заката из города выберемся, а там, может, и не так все скверно… — попытался подбодрить свою спутницу я.

— Да нет, что ты! Мне не грустно совсем. Вот если бы я одна была, тогда да, а с тобой — ни капельки! — сбивчиво заговорила девушка, будто до смерти боялась показаться мне грустной.

— Почему ты не хочешь, чтобы я думал, будто тебе грустно?

— А кому нужна депрессивная унылая спутница с кислой миной… Хороша же из меня помощница будет, не помощница — обуза! Надоем тебе, чего доброго… — совершенно серьезно рассуждала Катарина.

Я засмеялся.

— Что за глупости, маленькая. Я не только в радости с тобой, но и в печали, до самого конца и даже после него, — повторил я свою любимую фразу. — Да и ангел нас вместе благословил.

С каждым моим словом улыбка моей спутницы становилась все шире, наконец, не в силах сдержать эмоции, Катарина остановила машину, вцепилась мне в ворот куртки и накрыла своими губами мои губы. На несколько минут мы оставили реальный мир и погрузились с головой в море первобытной безудержной страсти.

— Это было неожиданно… — выдохнул я, когда эмоции утихли, — неожиданно, но очень приятно.

— Точно, — согласилась со мной Катарина, — смотрелось, как в крутом кино, наверное. — Мы засмеялись и продолжили наш путь по разрушенному городу.

Однако не успели мы проехать и квартала, как, словно из ниоткуда, на дороге возникла женская фигура. Катарина ударила по тормозам, и машина остановилась в метре от незнакомки, которая даже не попыталась отойти в сторону.

— Что ж ты, тётенька, на дорогу не смотришь, никак жить надоело? — опустив стекло, беззлобно спросил я. Женщина проигнорировала вопрос и, не поднимая глаз, продолжала что-то бормотать себе под нос.

— Она, похоже, не в себе… — Катарина внимательно разглядывала незнакомку.

— Может, подбросить её куда, — рассуждал я, — хотя куда мы её подбросить можем.

Внезапно женщина упала на колени, держась руками за живот, и тихо застонала. Я вышел из машины и подошел к распростертой на снегу фигуре. Как только я склонился над ней и протянул руку, чтобы коснуться её плеча, женщина молниеносным движением схватила меня за руку и, озираясь по сторонам, зашептала: — Бесы, бесы… в городе не осталось живых душ. Демоны входят без стука с острым ветром… В церкви бесы, в церкви… — женщина указала рукой на виднеющийся вдали купол храма. — Бегите отсюда.

Сумасшедшая упала на спину, и пальто, надетое на голое тело, распахнулось. Живот женщины был вспорот, а на дряблых грудях были вырезаны перевернутые звезды.

— Ничего себе… Никогда такого не видела, — проговорила Катарина, — как думаешь, кто её? Сатанисты?

Ноги женщины в поношенных ботинках перестали дергаться, глаза остекленели, а порыв ветра присыпал изрезанное тело чистым белым снегом.

— Черт его знает, может и сатанисты, — я понятия не имел, кто мог сотворить такое. — Прокатимся до церкви, посмотрим.

Стихийное бедствие, так неожиданно обрушившееся на город, каким-то непостижимым образом почти не тронуло маленькую православную церквушку, у ворот которой Катарина остановила наш внедорожник. Ни белоснежный фасад храма, ни золотой купол не пострадали от землетрясения, лишь одна из стен здания была проломлена упавшим строительным краном.