Последние сумерки

«А потом Русь вновь была повержена. И бога Буса и семьдесят иных князей распяли на крестах. И смута великая была на Руси от Амала Венда. И тогда Словен собрал Русь и повел ее. И в тот раз готы были разбиты. И мы не позволили Жале никуда течь. И все наладилось. И радовался дед наш Дажьбог, и привечал воинов – многих наших отцов, которые одерживали победы. И не было бед и забот многих, и так земля готская стала нашей. И так до конца пребудет…»

Глава 3. Гнев Велеса

«…Мы молим Велеса, Отца нашего, чтобы Он пустил в небо коней Сурьи, чтоб Сурья взошла над нами вращать вечные золотые колеса. Ибо Она и есть наше Солнце, освещающее наши дома, и пред Ней бледен лик очагов в наших домах…»…

Рьян мчался, не видя дороги.

Так ослепшая муха летит в стекло со всей скоростью, на какую способна, чтобы через минуту разбиться о него. Он просто не мог иначе. Не мог Рьян, самый гордый, самый задиристый, самый отважный и самый амбициозный из «сынов» Бера, допустить, чтобы кто-нибудь на свете видел его слезы. А Рьян, наверное, впервые в жизни, плакал.

Сквозь слезы, горькие и едкие, как чад, черными змеями расползающийся по лесу, он видел прошлое – недавнее, всего-то полгода назад это случилось. А будто – в прошлой жизни. Или скорее – в нави. Там, где сейчас Бояна. Тогда, в лютый январский мороз, он впервые увидел статную девушку с русой косой до талии и глазами цвета светлого дыма. Картинки мелькали перед мысленным взором Рьяна, меняя друг друга и снова возвращаясь к той, первой…

…Вот он сидит на промерзшем бревне у дома Бера, рядом с Громом и Ставром, и искры костра брызжут в зимнее ночное небо горячим салютом. Он поворачивает голову и видит на темном крыльце Бера красавицу, о которой всегда грезил и никогда не встречал. Взгляд его цыганских глаз встречается с другим, дымчато-серым и глубоким, как омут. Смоляная тонкая бровь насмешливо приподнимается, румяные губы кривит презрительная усмешка. И девушка в приталенной рыжей дубленке и круглой шапке-боярочке отворачивается, поселив в душе нестерпимую обиду и не менее нестерпимое желание покорить незнакомку…

…Вот она гневно вырывает руку из его пальцев и, не боясь ни ярости, ни угроз Рьяна, хохочет ему в лицо. И уходит прочь, одержимая амбициозной жаждой сделаться великой ведуньей, властительницей человечьих тел и душ. Не догадываясь еще, что она всего лишь очередная жертва…

…Вот он, Рьян, лучший из лучших волков-воинов Бера, уже почти сломивший собственную гордость, перешагнувший через унижение отказа и боль ревности, просит, умоляет напуганную и все же царственную Бояну стать его подругой, женой, королевой. Но встречает все тот же презрительный взгляд…