Последние ворота Тьмы

Спуск занял примерно минуту и у него даже заложило уши. Потом он вышел в комнату такой же неправильной формы, как и зал наверху, но низкую и облицованную темными деревянными панелями. Всего одна из вделанных в потолок полукруглых желтоватых ламп горела, но здесь не было никаких признаков тварей и это место показалось ему более-менее безопасным.

Прислушавшись и не услышав ничего, кроме звенящей тишины, он свернул в длинный коридор, в конце которого виднелось тусклое окно. За ним был странный пейзаж — небо, затянутое черными, подсвеченными снизу рыжим тучами. Сквозь них у горизонта пробивалось солнце.

Окно было очень высоко — метрах в сорока от земли — и внизу, из сплошного моря деревьев, поднимались длинные многоэтажные здания. Окаймленные огненной кромкой, они казались темными силуэтами. Это, конечно, была иллюзия — протянув руку, он коснулся гладкого экрана. Тем не менее, глубина изображения была поразительной — убрав ладонь, Лэйми бы поклялся, что смотрит в настоящее окно.

Он пошел назад, бездумно открывая одну дверь за другой, из комнаты в комнату, и вскоре совершенно запутался: здесь были какие-то бесконечные ванные — темные каморки, отделанные изразцами. Наконец, ему удалось попасть в поперечный коридорчик, но тяжелая дверь в его конце оказалась заперта. Поскольку на ней не было замка, лишь причудливая золоченая ручка, заперта изнутри. Он надеялся, что людьми.

О том, чтобы выломать эту дверь из темного дерева толщиной дюйма в три не могло быть и речи. Лэйми просто постучал — сначала чуть-чуть, потом громче. Довольно долго царила тишина. Он повернулся и принялся лупить в дверь босой пяткой, пока не послышался глухой стук засовов.

Когда дверь распахнулась, Лэйми изумленно замер: в проеме стояла рослая девушка, на вид лет двадцати. Её бледное скуластое лицо было скорее задумчиво-хмурым, чем красивым. Глаза у неё были большие и темные, нос — короткий и чуть вздернутый, губы — пухлые, четко очерченные. Темные рыжеватые волосы падали на плечи из-под отделанной коротким мехом круглой шапки. Свисавшие с неё серебряные диски со сплетенными змеями скрывали её уши. О фигуре нельзя было сказать ничего определенного: на ней было тяжелое платье из темно-зеленой гладкой ткани, доходившее до пят. Нашитые на него серебряные пластины были украшены гравированными листьями, пояс тоже был тяжелым и серебряным. Но в неожиданной полуулыбке девушки, в её манере держать голову — чуть отвернув её и глядя как бы искоса — проскальзывало нечто удивительно знакомое…

— Аннит?

— Привет, Лэйми.

Какое-то время Лэйми бессмысленно хлопал ресницами. Охэйо улыбнулся.

— Похоже, у тех, кто строил Хару, было довольно странное чувство юмора. Мне самому такая шутка бы понравилась — если она не со мной.

Интонации были знакомыми, но голос — совершенно другим. Лэйми помотал головой. Эта девушка представлялась ему, скорее, сестрой Охэйо, но, как бы то ни было, они смогли найти друг друга. Им поразительно везло.

— Ну как? Тебе удалось взять с собой брахмастру?

— Сейчас её со мной нет, но я… её чувствую. Не так, как раньше, и не знаю, смогу ли я выстрелить, но что-то от её сущности — во мне. Мы слились, понимаешь?

Лэйми вздрогнул. Он вновь вспомнил увиденное им в самом сердце тьмы: сияние абсолютной смерти, которое было внутри души Аннита Охэйо.

4.

— Лэйми, ты знаешь, где мы? — спросил Охэйо.

— В Мааналэйсе. В Эменнае. То есть, скорее уже в Ирринае. Где-то у самых Ворот Мроо.

Охэйо присвистнул.

— Надо же… Я думал, это какой-то бункер. Не представляю, как тебе удалось меня тут отыскать… Чш!

Лэйми прислушался. Из главного коридора доносились глухие, спотыкавшиеся шаги — словно тяжелая туша ковыляла там на костылях. На острых костяных костылях…

Не говоря ни слова, Аннит схватил его за рукав и втащил внутрь. Потом запер дверь и быстро пошел вперед не оглядываясь.

Они нырнули в лабиринт темных проходов. Неожиданно быстро Охэйо втолкнул его в другую дверь, захлопнул и запер её. Они оказались в маленькой, обитой темно-зеленой тканью комнатке с грудой подушек в углу. В зеркале на стене Лэйми увидел отражение скуластого лица напуганного мальчишки — своего лица.

— Симпатичная мордочка, — сказал Охэйо. — Но неумная. Хара подбирает нам наиболее подходящие тела: не только по внешности, но и по характеру. Это тебе очень подходит.

— А тебе очень идет платье, — съязвил Лэйми.

Охэйо невозмутимо и тщательно, до хруста, потянулся и неожиданно передернул плечами. Бедра девушки соблазнительно качнулись. Аннит с усмешкой посмотрел на них.

— Мне хочется овладеть этим телом… в моем собственном. Смешно, правда? Для этого места такое тело, как у тебя, подошло бы куда лучше. С такими бедрами не очень-то побегаешь, и руки не слишком сильные, и грудь… Брр!

— Я буду тебя защищать, — сказал Лэйми.

— Разве? — Охэйо мгновенно повернулся на пальцах босой ноги, неожиданно высоко поднимая ступню. Она накрыла лицо Лэйми, так быстро, что он не успел увернуться и его отнесло метра на два; удара как бы и не было, но в голове так гудело, что он не мог встать. Пол был чистым, холодным и гладким.