Последние звёзды (СИ)

15:00 – Докладывают о чрезвычайном происшествии. Секретарь сообщает о начале военной операции.

* * *

Пилотов подняли с вечера. На засекреченную базу прибыл глава Министерства обороны, лично генерал. Задачу ставил наедине, ни одного старшего по званию в кабинет не допустил. Закончил на высокой ноте:

– Операция начинается сейчас же. Вам не нужно подтверждение для огня, по рации можете услышать лишь отмену, но это вряд ли. Если эфире тишина – бейте. Ясных облаков, воины.

Звено «Последние звёзды» взмыло в воздух в шесть утра. Ведущий, командир группы – капитан в жёлтом шлеме. Он не спал полночи, вспоминал отца, а в полусне спорил с ним. Тот вылетел на перехват ракет в первый день войны. Его сын начнёт новую.

* * *

Вслед за секретарём в кабинет вернулся человек, который в сознании присутствующих всё ещё был его хозяином, шестеро новоизбранных подавили желание встать, нарочито проигнорировали бывшего президента. Крутов хмыкнул.

– Антон Валерьевич, Вы в моём кресле... Вам идёт. В нижнем ящике папка, в ней бумага – ознакомьтесь, пожалуйста.

Гловацкий, не отрывая взгляда от брошюры Конституции в руке президента, как во сне, потянулся к столу. Тяжесть прибила к мягкому сиденью, руки стали ватными, предчувствие беды ледяной дланью прихватило за шею. Нашёл документ, косая красная печать секретности резанула по глазам. И под ней мелким шрифтом не виданные десятилетиями слова: военное вторжение. За спиной включился экран, сидящие напротив охнули и раскрыли рты. Звука нет. Президент смотрит на него, не на экран. Гловацкий отвернулся, вгляделся в картинку – всё понял сразу.

Трансляция из кабины пилота истребителя. Подсвеченная радаром кромка границы и наведённые на ту сторону ракеты. Крышка с ручки пуска снята.

Секретарь принялся мучительно зачитывать по брошюре:

– В соответствии с пунктом о порядке назначения старших военных чинов: в случае объявления военного положения...

Картинка на экране подёрнулась рябью, самолёт заложил вираж, Крутов не в силах оторваться от гипноза экрана под озвучку истекающего потом парня.

– Главнокомандующий получает неограниченные полномочия и принимает командование над всеми структурами, каждым министерством и руководителем.

– И где он? – перебил один из министров, чтобы оторваться от пугающего экрана.

– В отставке, – ответил президент. – Антон Валерьевич, соседний ящик, пожалуйста. А секретарь зачитает второй пункт.

– В соответствии... – голос сорвался, секретарь смахнул капли пота с глаз, пропустил официальную часть не в силах тянуть. – Главнокомандующий в праве передать полномочия любому из аппарата правительства на неограниченный срок.

В зале выдохнули: лётчик пустил ракеты, картинка утонула в дыму. Гловацкий нащупал вторую папку, её можно не доставать. Война началась сегодня, а выиграна была вчера. Всё, на что он оказался способен, сместить президента на двадцать минут. Кто-то встал, Гловацкий распознал голос Крутова.

– Этой войной хочешь заглушить гражданскую? Думаешь, это забудут?! Тебе не отмыться от крови...

– Я уже в должности, смею напомнить, – в голос президента вернулась обычная уверенность, приправленная армейской сталью. – Соблюдайте субординацию.

* * *

Лейтис попросил вытащить его на улицу, теперь жадно глотает воздух и не может: его скручивает спазм.

– Мог и я в него попасть... – шепнул Игорь Максу.

Саша предпочитал не лезть: случилось что-то странное, он не понимал. Поднялся ветер, зашипело и тут же свистнуло, задрали головы: небо вспороли боевые самолёты.

– Будет гроза, – прохрипел Лейтис.

Он уже не видел ничего.