Последние звёзды (СИ)

Шепелев говорил так долго, что Баграт успокоился: хотели бы взять, уже бы схватили. Он пытался сквозь кусты понять по жестам говорящих, не получалось. Шепелев двигает лишь губами, а связной только качается с пятки на носок, руки в карманах. Закончили болтать, руки пожали — хороший знак. Шепелев вышел на берег, Баграт проследил, нет ли «хвоста», и к нему. Шепелев присел у воды и молчал.

— Вижу, ребята возвращаются, — подстегнул его Баграт. — Им не всё нужно слышать.

— Я не думал, что так много его поддержит. Он сказал меня не искать — послушались, свалил похищение на бандитов — поверили. Люди обжились, им жалко терять места.

— Везде так.

— В Абакане раньше не было. Но это лирика, — Шепелев потянул щёки в улыбке, стал похож на бультерьера. — Тебе нужно скоординировать наших друзей, я не пойду в центр города, могут узнать, — хотя по выражению лица читалось, что Шепелев боится чего-то ещё. — Не волнуйся, место приятное — наш знаменитый бордель.

Что ж, Баграту за дыры в шкуре и платят, хотя обычно не в своей. Там его ждали. Из темноты на плечо упала рука, обыскали тут же — нарочно грубо, подтолкнули по коридору. «Нервничают». Пистолет он спрятал за углом.

На встречу пришли трое, но говорил один — толстый, с поставленным низким голосом. Баграт про себя окрестил его «соловьём».

— Он сказал, что ты придёшь. А сам стесняется-смущается, вестимо, и это после стольких-то лет…

Замолк, переход хода.

— Рассуждает-переживает, мало ли срисуют злодеи, сыном родным засланные, — наверное, так дразнить — лишнее, но Баграт не удержался.

— Мудрый человек, мне всегда нравился. Наш ответ, — мужчина обвёл взглядом партнёров, — да. Штыки готовы. И напомни ему, после всего наши условия придётся пересмотреть, — он вскинул руки. — Не думай, не гадай, просто передай.

Баграт ограничился кивком.

— Нам нужно время. Может, пока отдохнёшь красиво? В счёт заведения любую возьми-удиви.

— А вот и отдохну! — Баграт потёр ладони. — Ведите в протестантский рай.

* * *

Баграт остыл довольно быстро, заплатил молодой брюнетке, хоть и не должен был, и остался один в тёмной комнате. Он думал.

29

Утром они не ушли. Макс проснулся, зевнул и огляделся: в палатке сопит один только Дима. Макс отпер дверь и обнаружил командира, тот уже смастерил перекладину и упражнялся — сильными руками выдёргивал тело чуть ли не со свистом. Значит, пришёл в себя. Но почему они ещё здесь?

— Товарищ лейтенант, когда выходим?

Мёдов крутанулся через голову и плавно опустился, аж носочки вытянул, обернулся.

— Чего вскочил? Отдыхал бы, — произнёс он непривычно мягко, по-отечески.

— Я думал, мы двинемся…

— Куда? Ты знаешь? Я нет, — Мёдов накинул куртку, пряча разгорячённое тело. — Мы ещё солдаты, мы ещё отряд, но командир не видит цели. Я не хочу идти наугад.

— Но по-другому теперь не получится.

Мёдов дёрнул губами, посмотрел куда-то в сторону и пошёл. Бросил через плечо:

— Буди Семёнова и догоняй, завтрак вам греть не будут.

Ели со всеми вместе, напряжение ушло, сколько Макс ни ловил косые взгляды — их не было. Седой допил бульон из миски, толкнул Мёдова коленом.

— Бездельничайте пока, к вечеру пойдём на охоту, а то едите вы за радость.

Обитатели разбрелись по хатам и хозяйству, военные остались не у дел. Побродили, посмотрели. Мёдов пропал, Дима опять заснул, Максу не удавалось. Часы тянутся как резина, лишь за минуту до шагов с улицы Макс понял, что ушёл ещё один день.

С Седым был Мёдов и двое местных — коренастые и похожие, будто браться, с ружьями за спиной.

— Снаряжаться извольте.

— Нам проснуться только, — Макс растолкал Диму. — И обуться.

Один из охотников что-то шепнул Седому, тот кивнул.

— Мы на зверя идём, — зазвучал мягкий, бархатный голос. — Позвольте рожки.

Охотник сел, в руке уже нож, взял магазин и выщелкнул патроны. Удивился, взглянул на Мёдова — боекомплекта нет и половины.

— Ничего, мы сами много не берём, дисциплинирует, — заметил Седой.

Быстрыми движениями охотник мелкой пилкой на обухе клинка надрезал наконечники пуль.

— У дичи бронежилетов нет, ваши пульки будут насквозь шить — толку никакого. А так хоть в туше раскроются.

Военные доверились знающему. Он же и повёл по маршруту, даже Седой подчинялся каждой команде.

Шли гурьбой, как чаща сомкнулась — цепью, след в след. Но всё так же скорым шагом, нужно было успеть до темноты. Седой шёл вторым, ведущий заботливо придерживал ветки, кивком указывал на ямы и камни под ногой, подавал руку. Максу так не повезло, перед ним топтался Дима, закрывал обзор и мешался. Второй охотник замыкал, отстав. Он молчал, и Максу не терпелось узнать, достался ли ему баритон брата. Даже специально сбивался с тропы, но его возвращали на место молча, рукой за плечо. Когда голова пошла кругом от тени и зелени, охотник остановил отряд. Мёдов глянул на часы, времени прошло меньше, чем ему казалось.

Охотник раздвинул ветви, и показалась поляна. Уже было плохо видно, но он заверил, что почва влажная и трава зелёная, звери сюда ходят. Затем скользнул со склона и, вернувшись, сказал, что следов пока нет, гости будут.