Последний американец (СИ)

Кому — то, ещё двести лет назад, пришла в голову элементарная мысль, что если задаться целью межзвёздных завоеваний, то начинать любую войну с системой в тылу, где части общества волком смотрят друг на друга — чревато поражением. Эти части общества будут больше между собой грызться, ослабляя экспансиониста изнутри. Но так как принцип конкуренции никто отменять не собирался, то эту всю ненависть к «иным» надо было срочно переводить вовне. Таким образом, убивались сразу два зайца: один — резкое уменьшение напряжённости в обществе, второй — получение достаточного количества людских ресурсов на осуществление планов завоевания иных миров, а также на удержание контроля над ними.

Теперь вся пирамида паразитизма, резко прирастала на несколько этажей. Но прирастала снизу. Те, что были ранее рабами, ими переставали быть, становясь уже почти сами рабовладельцами. Рабами становились те, кто был бы завоёван в иных мирах. А их, уже по самой примитивной разведке, проведённой тайно, оказалось удивительно много в местном звёздном кластере.

Отмена рабства, дала возможность некоторым, попавшим в рабство сообществам, восстановить прежние, неконкурентные культуры. И теперь, они же становились той самой надежной, которая могла в перспективе спасти Ёс.

Также резкий недостаток грамотных людей, порождённый подготовкой к завоеваниям на Звёздах, необходимость обслуживания очень сложной техники, необходимость иметь не простейшие навыки, а достаточно высокое образование, позволяющее делать грамотные выводы в непривычной и враждебной обстановке, потребовало от Мирового Конгресса отойти от системы «двух коридоров» в образовании. Эти два обстоятельства — отмена рабства и слом системы «двух коридоров» в образовании — давали десантникам дополнительный ресурс.

Ресурс, даже из таких как «напавшая» на Диего — Сергея Кармен.

Ветер со звёзд

То, что у Кармен завёлся ещё один ухажёр, заметили все и сразу. Старые, отвергнутые, ещё помня жёсткость кулаков Диего, не посмели вмешиваться и пытаться отомстить за двойное унижение.

То, что Карменсита теперь гуляет не с кем — то из них, а именно с побившим их Диего, было уже вторым унижением, за последние два месяца. Впрочем странность их взаимоотношений заметили все и сразу. Со стороны Диего не было, как оно водилось прежде за другими, ни самоунижения, ни бахвальства типа «вот я с кем гуляю!». Ни попыток грубо подчинить себе Кармен. Это были взаимоотношения двух равных, причём неявно и как само собой разумеющееся навязанное самим Диего.

Кармен не сразу это заметила, но приняла.

Сильно удивилась такой своей податливости. Ведь ранее, она не терпела никаких поползновений ни на равенство в общении, ни на подчинение её другим. Было что — то такое в Диего, что задавало рамки — либо как равный, либо никак. Удивление быстро перешло в возмущение, но по здравому размышлению и наблюдению за тем, как Диего общается с другими, она пришла к выводу, что это будет её поражением. И, что более обидно, признанием поражения. Она сразу почувствовала, что Диего не тот человек, что потерпит грубое помыкание собой в стиле её прежних ухажёров.

Он даже с учителями общался с этой своей, какой — то странной гордостью. Не унижающей собеседника, но ставящего его на равных с ним. Некоторым учителям это не нравилось. Но с ними сам Диего, общение сводил к минимуму. И это было дополнительным аргументом в глазах Карменситы против попыток грубо подчинить его себе.

Ещё более удивительным явлением была его компания.

С самых первых дней близкого знакомства Диего с Кармен, он познакомил её и со своим окружением. Случилось это также как и ранее в библиотеке, неожиданно. На этот раз в коридорах школы.

Она как всегда это бывало с другими своими ухажорами, напоказ ворковала одновременно с подружками и Диего, который со скучающей миной созерцал её личный «серпентарий». Окружение Кармен ему явно чем — то сильно не нравилось. Не потому, что он оказался в центре внимания. Как было видно сразу же, причина была в чём — то другом. Да и самой Кармен сильно не нравились те отношения, что сложились буквально сразу же, как только она начала «боевые действия» по его охмурению. Даже в этом он умудрился сильно отличаться от всех остальных её жертв. Да и не вёл он себя как жертва.

Почему — то Диего постоянно держал некую дистанцию. И в общении, и в положении. Все её попытки сблизиться, «зацепить», с треском провалились. Ни одна уловка, так хорошо и безотказно срабатывавшая на других парнях на Диего не действовала.

Так и сейчас, Диего отгородился безучастностью от той кампании, что окружила Карменситу и постоянно глядел куда — то вдаль, будто искал или ждал кого — то.

В этот день изначально Диего выглядел каким — то мечтательным. Видно, что у него приподнятое настроение. А тут, среди своих же сверстников он вдруг отстранился от всех.

Причина выпрыгнула из толпы неожиданно.