Последний аргумент закона

Уже смеркалось. Наступил тот момент, когда в квартире становилось темнее, чем на улице. Окна сделались ультрамариновыми, но свет Забродов не зажигал. Мещеряков сидел напротив хозяина в глубоком кресле. На журнальном столике стояли две бутылки виски и нехитрая закуска. В массивной пепельнице рядом с Мещеряковым уже покоилось несколько сложенных в рядок окурков. Окурки напоминали патроны. Илларион Забродов за вечер еще не выкурил ни единой сигареты, хотя курить хотелось. Он сдерживал себя усилием воли. Да и выпили мужчины не много.

— Я одного не пойму, — продолжал Мещеряков, — какого черта ты не вызвал милицию, похоронил пса, убрал кровь? Теперь ничего не докажешь. Есть только вот эта пулька, — он повертел в пальцах маленький пластиковый пакет, аккуратно запаянный.

О наркотиках Забродов Мещерякову ничего не сказал. Чем был полезен разговор с полковником ГРУ Мещеряковым, об интеллектуальных способностях которого Забродов был не очень высокого мнения? Польза была в том, что полковника Мещерякова Илларион использовал, как лакмусовую бумажку, обкатывая на нем свои идеи, проверяя их верность и точность. По уровню образования и сообразительности Мещеряков был таким же, как остальные полковники, в том числе и милицейские.

— У меня была такая мысль, она появилась и тут же угасла. Ты сообразил, Андрей, кто меня вытащил из квартиры?

— Следователь, — уверенно произнес Мещеряков.

— Правильно, — подтвердил Забродов.

— Может, это фальшивый следователь? Забродов расхохотался, как над детской шуткой.

— И кабинет у него ненастоящий, и мебель арендованная, и табличка на двери сделана наспех к моему приходу? Пришел и арендовал кабинет в МУРе на одни сутки, как тебе такая теория?

Мещеряков даже поперхнулся:

— Ты его видел, тебе и судить.

— Вот я и сужу. Следователь он настоящий, и ему, кстати, все известно, свидетели, детали. Он специально держал меня полчаса в коридоре и битый час в кабинете, хотя все решалось за пять-десять минут.

— Так ты предполагаешь, что следователь в сговоре с бандитами?

— Почему, Андрей, ты решил, что они бандиты?

— Кто же тогда? Пса застрелили… Кстати, славный был пес, я уже стал подумывать, не завести ли мне такую псину.

— У тебя все впереди. Отправят в отставку, и заведешь.

— Да уж, — произнес Мещеряков.

— Насчет сговора — это ты верно заметил, без тебя я бы не догадался.

— Вот видишь, как полезно иногда со мной разговаривать! Кстати, если тебе надо, Илларион, я могу справки в МВД навести. У меня есть там свои люди.

— Что, служили вместе?

— Нет, учились.

— Да, мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь, — сказал Забродов, наливая в стаканы виски и бросая в них лед.

— Чего же, в конце концов, они от тебя хотят?

— Хотят, чтобы я исчез.

— Так может, лучше исчезнуть? — произнес полковник Мещеряков.

— Ты, Андрей, когда-нибудь видел перепуганного Забродова?

— Нет, не видел, — сказал Мещеряков. — За тебя, Илларион, — он прикоснулся своим стаканом к стакану Забродова и отпил маленький глоток.

— Следователь на себя такую ответственность никогда не возьмет. Только если ему приказали или, может быть, очень сильно попросили, да так, что он не мог отказать.

— И кто же это, по-твоему, может быть?

— Человек в чине не ниже генерала. Я предполагаю, что этот генерал или полковник работает на Галкина.

— Ты думаешь, все настолько сильно прогнило в нашей стране?

— Что прогнило — это точно. Хорошо еще, что не рассыпается, а лишь расползается.

— Ты преувеличиваешь, Илларион.

— Ничего я не преувеличиваю, все гораздо хуже, чем ты себе, Андрей, представляешь. И в этот момент в дверь позвонили.

— Ты кого-нибудь ждешь? — спросил Мещеряков.

— Все равно придется открыть. Из-за двери послышался хриплый, прокуренный голос полковника с третьего этажа.

— Откройте, сосед!

— Я ошибся, — произнес Илларион, — я думал, это другая компания.

— Какая? — в спину Забродову спросил Мещеряков.

— Я думал — люди из милиции.

И, надо сказать, Забродов не ошибся. Полковник в отставке был прикрытием, отмычкой, которая позволяла открыть дверь. В квартиру ворвались люди в камуфляже, в бронежилетах, с автоматами и пистолетами. Отставной полковник лишь изумленно моргал, глядя как его использовали.

Через пару минут появились и понятые. Мещеряков не скрывал своего удивления и возмущения. Но особо возмущаться ему не дали.

— Документы! — потребовал старший. Мещерякову не дали даже залезть в собственный карман, его удостоверение вытащил дюжий омоновец в сером камуфляже. Омоновец, лишь только взглянул на обложку, как тут же быстренько вручил его старшему — так, словно в его пальцах оказалась граната.

Капитан милиции не спешил с выводами. Удостоверение вполне могло оказаться фальшивым. Но на случай, если оно настоящее, капитан особо не хамил.

— Теперь вы убедились? — гордо спросил Мещеряков, привыкший, что его удостоверение, которое он поназывал чрезвычайно редко, производит должное впечатление.

— Разберемся, — сухо ответил капитан, решивший действовать строго по инструкции.