Последний астронавт

– По-моему, ты это не всерьез, – сказала астробиолог. – Та-ак, теперь самое трудное. Ноги. У тебя вывихнуто колено, так что когда мы станем вытаскивать твои ноги, будет больно.

Дженсен вдруг повернула голову и уставилась на нее лихорадочно блестевшими глазами.

– Я просто хотела лететь на Марс! Я столько для этого сделала! Столько сил вложила! А Блейн взял и убил мою мечту. Убил ее. Я ненавижу его за это. Я никогда бы об этом вслух не сказала. Но иногда… иногда я даже радуюсь, что он умер.

Рао рванула скафандр вниз, с ее ног. Этого хватило, чтобы Дженсен снова заорала – но на этот раз она не замолкала. Тело ее начало содрогаться, руки колотили по жесткому торсу скафандра астробиолога. Рао схватила ее за руки и попыталась их удержать, но бывшего командира продолжало трясти.

– Дженсен! Салли, послушай! Мне надо вправить тебе коленный сустав, – произнося это, астробиолог пыталась прекратить конвульсии пациентки, чтобы та еще сильнее себя не травмировала. – Это значит, что мне надо вернуть кость обратно в коленную чашечку. Мануально.

– Это еще что за черт? – спросил Хокинс. – Ты слышала?

– Кто-то кричит, – ответила Чаннаронг, таким тоном, будто ее спросили о погоде.

Он вздохнул и полез по костяной арке к пещере, где они оставили напарниц. Вскоре майор увидел, что Рао согнулась над Дженсен, которая оказалась без скафандра. Астробиолог держала ногу бывшего командира, перехватив ее выше и ниже колена. А колено у Дженсен… Оно было свернуто на сторону, смотрело наружу под странным углом. Это больше походило на некий нарост, чем на нормальную часть человеческого тела.

– Что за черт! – воскликнул Хокинс.

– У нее вывихнуто колено, – пояснила Рао. – Уже давно – и у нее наконец случился шок. Послушай. У меня нет болеутоляющего – только обычное противовоспалительное… Это положено делать под анестезией.

– О чем ты?

– Мне надо вернуть его на место… Поможешь?

– А что надо делать? – спросил майор.

– Держи ее. Прижми плечи. Найдется что-нибудь, чтобы она прикусила? Обычно используют что-нибудь кожаное. Или пулю.

Он вперился в нее. Что она хочет сказать, спрашивая его о… Нет, сейчас не время гадать, что ей известно. Хокинс порылся в своем снаряжении и нашел кусок бинта из аптечки. Сложив его в несколько раз, он всунул его Дженсен между зубами.

– В фильмах всегда изображают, будто это как-то помогает от боли, – сказала ему астробиолог. – На самом деле это просто не даст ей откусить себе язык. Готов?

Она не стала дожидаться подтверждения. Прием был простым и очень быстрым. Рао резко согнула ногу пациентки, а потом снова выпрямила, одновременно с силой рванув колено так, что оно с громким щелчком встало на место. Дженсен издала вопль, который разнесся, наверное, по всему 2I. Хокинсу хотелось зажать уши руками, но он понимал, что не имеет права. Напарница билась у него в руках, и ему нужно было прижимать ее к полу, не давать дергаться.

Майора затошнило от осознания, как это неправильно. Он с трудом мог себе представить, насколько ей сейчас больно. Хорошо хоть, это длилось недолго. Крики и дерганье прекратились. Дженсен побледнела, глаза у нее закрылись. Она несколько раз глубоко вздохнула. Рао постаралась устроить ее поудобнее, смяв мягкие части скафандра Дженсен так, чтобы получилась подушка.

– Не знаю, как она смогла столько пройти с таким коленом, – сказала астробиолог, опускаясь рядом с напарницей, ее собственное лицо тоже было залито потом. – На чистом упрямстве, наверное.

Хокинс покачал головой.

– Ей чертовски повезло, что ты была рядом.

Если бы с ними не было врача, если бы Дженсен впала в кому, а он был бы с ней один – что бы он сделал? Не сообразил бы даже, что происходит. Командир понимал, Дженсен могла умереть. Она бы умерла здесь, и ему пришлось бы бросить ее труп. Хокинс постарался, чтобы несмотря на все эти мысли, его лицо оставалось бесстрастным.

Сандра Чаннаронг подошла к ним и встала над Дженсен, глядя на нее прищуренными глазами.

– Как скоро она снова сможет идти? Нам надо двигаться.

– Что? Идти? – удивилась Рао. – Куда?

– Чаннаронг отведет нас к Фостеру, – объяснил Хокинс. – К мозгу.

ПАРМИНДЕР РАО. Позже Дженсен спросила меня, что она говорила, пока была в шоке. Заявила, будто не помнит, но, по-моему, солгала. Есть вещи, которые мы не можем говорить друг другу – вещи, которые никто не должен слышать. То, что она сказала про Блейна Уилсона… Я ответила, что это была какая-то невнятица, что я не разобрала ни слова. Кажется, она была рада это услышать.

Коррекция курса