Последний автобус домой

Как она попала в приют, Конни не помнила. Единственное, что она помнит, – это ту ужасную ночь, когда она шла и шла, милю за милей, пока не рассвело. Она могла бы пойти к Диане, но у нее не осталось никаких сил, чтобы встречаться с кем-то знакомым. Поэтому она просто продолжала идти. Кто-то нашел ее у дороги. Она лежала, ступни ее были стерты в кровь. Этот кто-то принес ей чаю, сэндвич с беконом и проводил в приют Святого Георга в центре города, где находили ночлег бездомные бродяги. Все было размыто, скрыто за пеленой слез и усталости, она словно спала наяву, ни на секунду не прекращая поисков: заглядывала в коляски и детские магазины, парки, переулки в надежде отыскать Анну.

В приюте нашли для нее работу – продавать мороженое в парке, протягивать тающие рожки в липкие пальчики: малышей, детей постарше и их родителей. И тут она всегда внимательно вглядывалась в лица. Дни сменялись неделями. Скоро летние каникулы подошли к концу, и она могла бы начать беспокоиться о продолжении образования, пора было заполнять бумаги, разослать их в разные университеты, чтобы ее куда-нибудь приняли. Но ей было всё безразлично, сил хватало только на то, чтобы просто передвигать ноги…

Жилье ей нашли в переулке около Кларендон-роуд – убогая комнатенка в сдвоенном доме, но ничего лучше она не могла позволить себе, к тому же это было недалеко от университета, если, конечно, она когда-нибудь все-таки поступит туда. Такие, как она, не заслуживают ничего лучше. Нарушил правила – расплачивайся, сам виноват.

Она собралась с духом и на автобусе съездила в Грин-энд забрать те вещи, которые там оставила, но там уже не было никого, кто бы знал ее, а все ее вещи оказались отправлены на адрес Дианы. Тогда она поняла, что все-таки должна перестать прятаться от действительности, что ей надо еще раз съездить к Диане. Она посмотрела в потрескавшееся зеркало на свое отражение. После того как она подхватила вшей, волосы пришлось остричь, и теперь на голове кудрявилась поросль, кожа бледная и в каких-то цыпках, под глазами темные круги. Одета она была в мешковатые штаны и мужскую черную футболку. На улице никому не приходило в голову обратить на нее внимание. Когда-то великолепная грудь сжалась и словно растаяла. Она теперь вполне могла сойти за мальчика.

Собрав все свое мужество, она постучала в дверь. Диана отшатнулась, увидев ее.

– Святые небеса… Конни! Где ты пропадала?! Мы повсюду тебя разыскиваем! Я решила, что ты уехала домой. Все в чудовищном беспокойстве…. Проходи же… Господи, как ты выглядишь!

Когда Конни жадно проглотила первую нормальную еду за несколько недель, Диана тихонько положила на стол перед ней письмо.

– Его переправили мне сюда… Это из Гримблтона.

– Все знают теперь? – спросила Конни, не поднимая глаз.

– Только те, кто знал и прежде… И те, кому ты сама рассказала. Письмо от того, о ком я думаю?

Конни кивнула и вышла с конвертом в другую комнату, чтобы прочесть в одиночестве.

Дорогая Конни!

Спасибо, что сообщила о себе. Хорошо, что ты в безопасности. Я пересмотрела свою позицию в свете твоих обстоятельств. Считаю, что мой христианский долг предложить тебе и малютке нормальный дом. Я сделала это для твоей матери и сделаю это для тебя. Твой отец не позволил бы мне поступить иначе. Я не могу жить спокойно, думая, что одна из нас будет жить вне семьи. Уинстэнли от своих не отказываются. Возвращайся домой.

Бабуля Эсма.

Вкладываю деньги на поезд.

Примороженная к месту такими словами, Конни застыла. Только месяц назад, видя перед собой бездомное будущее, она наконец пошла в органы опеки и подписала отказные формы. Она тянула до последнего, надеясь все-таки получить такой вот ответ от бабули. А теперь поздно. Она и ее дочь уже слишком далеки друг от друга, теперь нет никакой надежды на встречу. Поздно, бабуля… Слишком поздно…

Той ночью она предприняла первую попытку покончить со всем этим.

* * *

Очнулась она в больнице, на нее глядела Диана.

– Ох, Конни… Что же ты такое удумала? Это ведь не выход… Взять таблетки моих пациентов и их проглотить. Мне стыдно за тебя. Ну как же так… Зачем с нами-то так поступать?

Конни отвернулась к стене. Что она могла ответить Диане? Она хотела заснуть и больше не просыпаться. Слишком невыносимой была эта боль.

– Я позвонила твоей тете, они за тобой приедут. Я теперь не могу нести за тебя ответственность… Какую же глупость ты чуть не совершила! Будут у тебя и другие дети, и более счастливые времена. А сегодняшние печали надо просто оставить позади. Нет нужды топтаться здесь дальше. Лучше возвращайся домой и постарайся быть полезной своей семье.